Я вскрикнула от боли, когда Мерсье вонзил пальцы в мою плоть и снова резко сжал ее.
— Ни звука, иначе я пристрелю тебя прямо сейчас, — он отпустил мою руку и запустил руку в куртку, вытащив короткий черный пистолет.
Металл его пистолета впился мне между ребрами, подталкивая меня вперед, к черному выходу. Я не могла перестать оглядываться назад, пытаясь увидеть, как Лиам вошел на склад, пытаясь найти признак того, что, возможно, я все-таки выберусь из этого. Услышав звук скрежетания по дереву, я повернула лицо, чтобы посмотреть, что это такое. Прежде чем я смогла правильно осознать, на что смотрю, все вокруг меня внезапно исчезло.
Когда я проснулась, я была погружена во тьму, затылок раскалывался от боли. Воздух был густым и влажным от того, что я уже три раза дышала, но пахло так, будто я была в цветочном магазине.
Я не могла пошевелиться. Я не могла видеть. Я не могла слышать.
Несмотря на годы такого же обращения, паника по-прежнему обрушивалась на меня, как тонна кирпичей, лишая меня всякой рациональной мысли, которая могла бы мне помочь.
Я снова оказался в ловушке, заперта в ящике.
Глава 44
Лиам
— Где она? — призвал я, врываясь в здание.
Я был в ярости. Машины, припаркованные снаружи, находились посередине двух складов, поэтому мы разделились, чтобы пройти больше территории, каждый из нас пытался попытать счастья на своем.
Грязное помещение без крыши, куда я обыскал, было пусто. Моей Джейми нигде не было. Мне даже не нужно было завершать поиск, чтобы знать, что ее там нет. Эти два выстрела говорили достаточно.
Два тела валялись на земле, залитые собственной кровью, у каждого была дыра ровно посередине лба. Казалось, что к пистолету этого человека был прикреплен лазерный луч.
Чистые выстрелы без права на ошибку. Дон Амато все еще был на вершине своей карьеры.
Запах смерти был давним, но отчетливым, его усиливала влажность внутри места, которое уже некоторое время пустовало. Я окинул помещение быстрым взглядом, заметив линии желобов на полу и крючки, свисающие с перил прямо над ними.
Бойня. Как чертовски подходит! Каким-то образом вес воздуха подсказал мне, что здесь убивают не только свиней. Эти стены наверняка могли рассказать гораздо более жуткие истории.
Дон Амато держал жену под дулом пистолета, но она хранила молчание, вероятно, думая, что у ее мужа недостаточно сил, чтобы всадить ей пулю в мозг.
Но у меня не было такой привязанности, и нажатие на спусковой крючок ощущалось почти как удовольствие.
Несколькими широкими шагами я добрался до них, приставив пистолет к голове миссис Амато.
— Я не собираюсь спрашивать снова. Где. Находится. Джейми?
— Прямо здесь, — сказал Мерсье, стоя в очереди к вилочному погрузчику, выехавшему на широкое пространство, с деревянным ящиком, ненадежно поставленным на самый кончик металлических вил. Я слышал его голос, но не мог видеть, где этот ублюдок. — Если я уроню ящик с этой высоты, как ты думаешь, она выживет? Сколько осколков пронзит ее тело? Где они ее проткнут? — грузоподъемник остановился, и из-за него появился Мерсье. Больная ухмылка на его лице подсказала мне, что он не играет. Этот ублюдок действительно сделал бы это. — На самом деле это рискованная игра, и я в своем роде человек, который делает все возможное.
Грузоподъемником управлял незнакомый мне вооруженный мужчина. Я осмелился взглянуть на дона Амато, и выражение его лица сказало мне, что он его знает. Может быть, один из его? Но кому он был предан? Я очень надеялся, что это было адресовано его капо, а не жене.
Вилы дернулись, и мы с доном Амато подняли руки, сдаваясь, а миссис Амато воспользовалась возможностью бежать, спасая свою жизнь.
Тогда жене.
— Отпусти ее, — умоляю я, изо всех сил стараясь казаться покорной, пока кровь кипит в жилах.
Угрожать моей девушке было все равно что кормить вулкан лавой. И все же мне пришлось сдерживать своих демонов и заставить его поверить, что я буду вести себя хорошо, если он ее усыпит.
— Она невиновна во всем этом, — снова заговорил я, пытаясь выманить Мерсье на открытое пространство. — Джейми никогда в жизни не причиняла вреда ни одной душе. Просто, пожалуйста, опусти ее, и ты получишь меня.
— Она невиновна. И это точно мой любимый вкус. Не будь самонадеянным. Я не хочу тебя. Это всегда было о ней. Так что вы, джентльмены, будете смотреть, как я посажу ее в свою машину и уеду, иначе она умрет прямо здесь, и ее пролитая кровь будет на вас.