– Отойди в угол, – сипло приказал мурза, указывая Тирцу на дальнюю от дверей сторону комнаты.
Русский послушался. Хозяин дома бочком пробрался к выходу, выглянул наружу. Раб лежал точно на дорожке, между кустами цветущих желтых роз и голубым треугольником васильков. Оставалось загадкой – то ли безумец заранее прикинул, куда попадет, то ли слишком полагался на свою удачу.
Однако веселых гостей присылает к нему в дом друг Франческо! Если кто-нибудь еще заявится с письмом от давнего товарища – нужно будет сразу посадить на кол.
Впрочем, мурза все еще не мог решить, как поступить с этими – что устроили кровавую драку у него во дворце, но тем не менее называются друзьями. Может, напоить бриллиантовым кофе? Или приказать без лишних хитростей отрубить головы? А вдруг Франческо обидится? Может, у жадного, хитрого итальяшки имелась какая-то скрытая мысль, которую он, старый обленившийся толстяк, не удосужился разгадать?
– Фейха! – громко крикнул мурза во двор. – Поди сюда. И прихвати чистую тряпку. И мох сухой!
Он вернулся в комнату и наконец-то указал гостям на стол:
– Присаживайтесь, угощайтесь, – а сам открыл конверт.
Письмо оказалось пустым. Франческо просто писал, что помнит его, что желает счастья и здоровья, что надеется основать новый торговый дом, и если получится – пришлет вестника и попросит помощи в основании представительства в Крыму и Стамбуле. Писал, что молодой капитан Артур напоминает его в молодости, – но кто знает теплую и податливую Бетти, он вполне может оказаться и чужим семенем. Это означало, что за посаженного на кол купца Крочи и вправду может обидеться. А что касается русского…
Кароки-мурза оторвался от письма, стрельнув глазами поверх листа: плечистый гость жадно поглощал персики вперемешку с грушами и виноградом, но взгляд его оставался холодным и безразличным, словно душой тот находился в другом месте и ином мире.
По балкону затопали босые ножки, и к комнату вошла молодая черкесская невольница в полупрозрачных шароварах тонкого китайского шелка и большой грудью, выпирающей из-под широкой атласной ленты, перекручивающейся впереди.
– Перевяжи ему руку, – кивнул хозяин на русского.
Невольница опустилась перед гостем на колени, прикоснувшись грудью к его ноге, осторожно приподняла раненую ладонь, наложила на кровоточащее отверстие пук лечебного болотного мха, осторожно примотала длинной полотняной лентой. Англичанин не мог оторвать похотливого взгляда от смуглой спины рабыни, расширяющейся в крутые бедра, а вот русский… Для русского ее словно не существовало вовсе. Взгляд его не дрогнул и не потеплел ни на мгновение, рука не шелохнула в ответ на ласковые прикосновения ни одним пальцем.
– Так каковы ваши планы, дорогой Артур? – Голос хозяина дома заставил англичанина вздрогнуть.
– Я? – Он испуганно схватился за виноградную гроздь, облизнул алые губы. – Я хочу продать здесь привезенные из Испании ткани, купить русских мастеровых и перепродать их на север Италии. Надеюсь, выручки и накоплений за прошлый год хватит, чтобы заменить мой старый неф на что-нибудь более крепкое.
– Понятно, – шумно втянул воздух мурза. По мере того, как он успокаивался, к нему возвращалась старческая одышка. – Понятно. Жаль только, мой дорогой, хороших невольников в Балаклаве нынче не купить. Не купить…
Он надолго задумался – потом, встрепенувшись, продолжил:
– Я думаю, разгрузив судно, вам следует отойти и встать на якорь. Тогда не придется платить за стоянку. А самому тем временем отправиться в Мангуп-город. Туда ногайцы после прошлогоднего набега на Дон много невольников отогнали. Там и цена ниже окажется, и выбор больше.
– Так ведь гнать придется, – развел руками англичанин. – Одному не уследить.
– Тут я помогу, – кивнул хозяин дома. – Я, может, и не бей, но несколько мурз в Кара-Совских степях мне в преданности поклялись.
– Я буду искренне благодарен вам, Кароки-мурза.
– Скажи мне, Магистр, – повернул мурза голову к русскому, – почему ты так уверен, что сможешь уничтожить Московию? У тебя есть армия, у тебя есть преданные друзья или тебе известен заговор возле царя?
– У меня есть знание, – бросил, словно выплюнул, гость.
– Ты великий колдун или алхимик?
– Нет, я просто умный, – оскалился воин. – Я знаю, как победить Москву. Знаю слабое место.
– Не ты первый, – со вздохом покачал головой Кароки-мурза. – Немногим больше десяти лет назад в Бахчисарае сидел князь Бельский Семен Федорович и говорил то же самое. Обещал довести до самой Москвы и посадить на трон, дань наложить на всех от мала до велика и казну царскую выгрести досуха. И что? Только до Оки и добрались.
– Князь Бельский – выродок, предатель и идиот, – отмахнулся русский. – Все, на что хватало его мозгов, так это набрать толпу побольше, да забежать с неожиданной стороны. А мужик русский – он как медведь: с какой стороны ни забегай, а когтистую лапу схлопочешь. Россию не нахрапом брать надо, ее сперва вымотать потребно, чтобы сама потом упала. Чтобы сама смерти захотела, и оставалось подойти только, да добить.
– Это каким образом? – Мурза окончательно успокоился и наконец-то отложил лук. Но не далеко, на расстояние руки.
– Вот Девлет-Гирея встречу, ему все и расскажу.
– Боишься, как бы Московия не пострадала?
– Отчего? – не понял русский.
– Как отчего? – усмехнулся хозяин дома. – Ты только что говорил, что гибели Московии хочешь. А секрет ее живучести бережешь. Почему? Уж не боишься ли, что, узнав тайну, кто-нибудь и вправду уничтожить ее сможет?
– Тайну… – Воин отмахнулся от невольницы, облизнул пересохшие губы. – Тайну? Хорошо, коли сами готовы все сделать – так черт с вами, делайте. Только до конца дело доведите…
– Фейха! – Мурза понял, что сейчас прозвучит нечто, совершенно излишнее для посторонних ушей. – Ступай отсюда. На кухню иди.
Русский проводил ее холодным отрешенным взглядом, видя перед собой не человека или красивое тело, а всего лишь возможного соглядатая.