Из редакции они уехали вскоре после семи. Дорога до Ричмонда заняла чуть больше часа с четвертью. Пол вел себя ровно, хотя и немного отстраненно. Но Джоанна уже привыкла к такому его поведению. Что поделаешь, раз такой он человек? Большую часть пути он проговорил с дежурным редактором по мобильному телефону. И это тоже стало уже обычным делом. С самого начала и по сей день.
Дома он устроился с Эмили у компьютера у нее в спальне, пока Джоанна доставала вино и заказывала пиццу. Эмили всегда была в полном восторге, когда Пол находился дома, и требовала, чтобы все свое время он уделял только ей. Джоанна не винила ее. Девочка так редко видела отца, который для нее был всем. Пицца прибыла, и все трое устроились за кухонным столом, что тоже было большой редкостью, поэтому Эмили разрешили пока не ложиться спать и есть позже, чем обычно.
Пару раз Пол необидно поддразнил дочку по поводу пурпурного цвета волос. И по застенчивому поведению Эмили Джоанна догадалась, что та, наверное, уже жалеет о своей слишком радикальной прическе. Пол всегда умел управляться с дочерью, и, как правило, все заканчивалось тем, что она принимала его точку зрения. Он всегда хорошо обращался с ней, и они прекрасно ладили. Эмили была папиной дочкой. Джоанна безмерно гордилась ею, хотя иногда и пугалась, что девочка развита не по годам. Кроме этого случая, когда она обрезала волосы!
Джо заметила, что Эмили очень нравится этот семейный ужин, хотя Пол и подкалывал ее, но она только «за», чтобы такое бывало почаще. Пол пообещал в выходные свозить ее к морю, и без четверти десять Эмили, счастливая, хотя немножко и неохотно, отправилась спать. Джоанна разлила им с Полом остатки вина и поинтересовалась, не желает ли он, чтобы она открыла еще одну бутылку.
— Чуть позже, — ответил Пол. — Я хочу поговорить с тобой. Просто ждал, когда мы останемся наедине.
Он выглядел очень серьезным. Джо уже поднялась и была на полпути к винному бару, но обернулась, а затем подошла обратно к столу:
— Я слушаю тебя.
— Мне бы хотелось, чтобы ты знала: я в курсе, что твой роман с Майком Филдингом закрутился по новой, — равнодушно объявил Пол.
Джоанна грузно опустилась на стул. Эти слова она ожидала услышать меньше всего.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь… — инстинктивно солгала она.
— Джоанна, не надо считать меня глупцом, — перебил ее муж. — Я сказал, я в курсе. Я знаю про отель на Саутхэмптон-роу. Знаю, что твой любовник проводил с тобой все ночи, когда ты ездила в Эксетер освещать суд по делу Лодочника. Я даже знаю о твоей позорной поездке в дешевый мотель в Тонтоне. Хочешь подробностей? Можешь не сомневаться, они у меня есть.
Джо сразу же поняла, что скорее всего он следил за ней. Вполне в духе Пола: следить за ней долгое время и не обмолвиться ни словом, просто жить с тем, что происходит, пока не настанет момент нанести удар. «Любой нормальный мужик давно бы устроил скандал», — подумала она. Часто, чтобы оправдать свою связь с Филдингом, она винила Пола в чрезмерной сдержанности, в его расчетливом деловом подходе буквально во всем. У него все было распланировано. Джоанна считала, что именно он толкнул ее в объятия другого мужчины. Конечно, это не оправдание для ее поведения, и она промолчала.
Он явно не ожидал такой ее реакции.
— Само собой разумеется, ты немедленно прекращаешь всякие отношения с этим человеком, — продолжил он. — Если нет, я развожусь с тобой. Естественно, ты теряешь работу. И дочь. Ты же понимаешь, я оформлю опекунство. Вероятно, тебе предоставят право видеться с Эмили, но, можешь не сомневаться, я позабочусь, чтобы эти встречи были очень редкими. И обещаю, я сделаю абсолютно все, что в моих силах, и настрою Эмили против тебя. Навсегда. Я даже знаю как.
Он взял портфель, стоявший у стола рядом с его ногами, открыл его и достал большой плотный конверт. Пол помахал конвертом у нее перед глазами:
— Это весьма полный и подробный отчет о твоих последних похождениях. По-моему, если Эмили ознакомится с ним, она примет правильное решение, а, Джоанна?
Ей вдруг стало очень холодно. Она ни капли не сомневалась, что Пол способен выполнить все, о чем только что сказал, в том числе и показать это ужасное досье их единственному ребенку. Джо знала, что он мог быть безжалостным, когда дело касалось его кровных интересов. И также она знала, что Эмили вполне способна вынести собственное суждение о поведении матери, и это суждение, скорее всего, будет уничижительным. Эмили любила свою мать, но она была папиной дочкой. Тем не менее Джоанна сказала мужу: