— Мак, ничего не делай…
Тупица.
Поздно. Все обостряется так быстро, что моему мозгу требуется несколько секунд, чтобы понять, что происходит. Глаза Мака полны ярости, когда он целится в меня из дробовика. Я не должна была опускать пистолет. Я должна была держать его в узде, держать их всех в узде.
Глаза Эрики сходят с ума, она баюкает ребенка на руках. Я думала…
Что бы я ни думала, это было неправильно. Движения Мака кажутся медленными, когда он целится, готовый выстрелить. Но есть один человек, который не движется в замедленном темпе.
Варгр врезается в Мака, когда золотой заряд вылетает из дробовика. Я вздрагиваю и пригибаюсь, поскольку ожидание боли заставляет меня сжимать руки вокруг талии.
Но боли нет.
Вместо этого Мак и Варгр врываются прямо сквозь массивную дубовую стену на траву перед небольшим сооружением, и Варгр мгновенно оказывается на нем.
Через секунду я снова в игре, но Мак потерял все свое преимущество. Его руки над головой, он размахивал бы белым флагом, если бы он у него был, но это бесполезно против силы Варгра.
Варгр рычит, и я вижу, как его когти блестят в лунном свете, когда он отводит кулак, а затем ударяет им Мака по лицу. Шок от этого заставляет меня отпрянуть, когда плоть разрывается. Дикие глаза Варгра горят яростью, когда он рычит, его длинные клыки сжались в гримасе.
— Пожалуйста! — Мак поднимает руки, чтобы прикрыть лицо, но кости трещат, когда Варгр отбрасывает их в сторону.
— Варгр, я в порядке, — пытаюсь я, но мой голос становится хриплым.
— Ты причинишь ей боль, и я убью тебя, — когти Варгра сверкают, когда он хватает Мака за горло, прижимая его к земле, его лицо становится багровым, когда жизнь буквально выжимается из него…
Мак не двигается. Он не пытается защищаться.
Я должна что-то сделать. Это моя работа.
Варгр ревет, и я понимаю, что он теряет контроль. Он убьет Мака, и хотя я не могу сказать, что виню его, я не хочу этого.
Не раздумывая, я протягиваю руку и ему на плечо.
— Я в порядке. Варгр…
Он оборачивается, и голубизна его глаз кажется пугающе-белой в лунном свете. Ярость горит позади них.
— Моя, — бормочет он. Затем он поворачивается и плюет на исковерканный беспорядок на полу. — Моя женщина. Моя пара. Моя, чтобы защищать.
Грудь Мака поднимается с затрудненным дыханием. Он жив. Едва.
Варгру все равно. Он заключает меня в свои объятия, швыряя нас обоих о стену здания, широко разводя мои руки, когда он рычит, захватывая мои губы своими. Его дикость сейчас выходит на поверхность, когда он поворачивается к Торгейру Мёллеру.
— Убирайтесь отсюда. Твоя дочь в моей хижине.
Торгейр кивает, хватает жену за руку и ведет ее вокруг того, что осталось от Мака. Еще до того, как они ушли, рука Варгра оказывается между моими ногами, прижимаясь ко мне.
— Нет, мы не можем, — говорю я. — Я… у меня есть работа…
— Это твоя работа.
— Нет, Варгр! Как насчет Мака?
— Я закончил с ним.
— Остановись. Боже… Пожалуйста, — умоляю я, даже когда мое тело отвечает, и я раскачиваюсь под его пальцами, прижатая к стене хижины, как будто я ничто в его руках.
— Я не собираюсь останавливаться. Никогда не остановлюсь. Он жив, или он умер, мне плевать, Холли. А что касается тебя, то, что ты сделал, было чертовски глупо.
Он атакует мое горло. Его зубы царапают мягкую плоть, и я вздрагиваю от мысли о том, как близко он сейчас к тому, чтобы разорвать меня на части.
— Это сработало, не так ли?
— Нет. Это не сработало. Это чуть не убило тебя. Мысль о том, что я не смогу защитить тебя… мысль о том, что ты можешь пострадать. Это был бы мой конец, Холли. Конец.
Я чувствую, как его твердость давит на мой вход, когда я в его объятиях. Даже сквозь ткань нашей одежды мне кажется, что он может разорвать меня на части. Он действительно собирается это сделать? Прямо здесь? Прямо сейчас?
— Прекрати, — шепчу я, и из моих глаз начинают течь слезы. — Пожалуйста, прекрати, пока я… Варгр, пожалуйста…
Он смотрит мне в глаза, проводит пальцами по моим щекам, вытирая слезы.
— Что такое?
Я качаю головой. Мое сердце гремит. Не хочу этого. Я не могу этого хотеть.
— Я люблю тебя, — говорю я, и слова застревают у меня в горле. — Я влюбилась в тебя, и мое сердце не может этого вынести. Ты оставишь меня. Все всегда уходят от меня.
— Нет, — рычит он, качая головой.