— Чего ты хочешь, любимая, — спросил он хрипло. — Скажи мне. Ты хочешь меня?
Она всегда хотела его. Сердцем, умом, каждой частичкой своего тела. Теперь она убедилась в этом. Что это, любовь, какое-то другое удивительное чувство, болезнь? Не имеет значения, что было раньше. Она теперь понимает, что без него жизнь ее пуста, никчемна.
Он целовал то один ее сосок, то другой, поглаживая руками ее живот, бедра. Губы его спускались все ниже и ниже.
— Да, — шептала она, — о, да, Дэниел… Пожалуйста. Я…
Он слегка отстранился от нее, посмотрел ей в глаза и спросил с нежной иронией:
— А как же Джеймс? Разве ты не любишь его? Ведь ты не собираешься за него замуж?
Она была в замешательстве. Тело его напряглось. Он себя полностью контролировал:
— Ты что, забыла о моем брате?
— Нет. Я…
— Ты не любила его, — продолжал настаивать он. — Я всегда знал, что ты только используешь его в своих целях…
— Нет, ничего такого не было. Мы просто были друзьями.
— Ты лжешь, Лора, — прервал он ее резко. — Джеймс по уши влюблен в тебя. Но он знает, что любовь его не взаимна. Тебе ведь нужны только его деньги.
Лора была поражена. Как он вдруг изменился!
— Это не правда! — пыталась возмутиться она. Он улыбнулся своей насмешливой улыбкой и оглядел ее обнаженное тело. Она попыталась уйти от этого обжигающего ее взгляда, от этих циничных безжалостных темно-серых глаз, так беспеременно разглядывающих ее. Но он крепко держал ее за руки и не давал возможность даже пошевелиться.
— Но дело не в этом, — сказал он грубо. — У нас нет причин, чтобы не договориться. Это еще не конец. — Одной рукой он погладил ее нежную кожу. Сердце ее билось, как сумасшедшее, вырываясь из груди. Наконец она поняла, так продолжаться не может. Она потеряет сознание.
— Я хочу тебя, Лора, — сказал он хрипло. — Я всегда хотел тебя. Это чувство сжигает меня. Ты прекрасна, ты чувственна. Я просто умираю от желания иметь тебя.
Лоре стало страшно. Ей вдруг показалось, что он сейчас задушит ее в своих объятьях, что она пропадет навеки.
— Нет, — крикнула она, когда он опять стал целовать ее грудь. Она зарыдала. — Нет, — сказала она сквозь слезы. Он поднял голову и посмотрел ей в глаза:
— Считай это сделкой между нами, контрактом, если тебе так нравится. Таким образом, мы оба получим то, чего хотим.
Она потеряла над собой контроль. Задыхаясь от возмущения, она крикнула ему в лицо:
— Нет, нет и нет. Я не лягу с тобой в постель, даже если бы ты был единственным мужчиной на этой земле.
Глава 6
Лора ужасно провела ночь, почти не спала. Когда первые лучи солнца стали пробиваться сквозь шторы, она с трудом поднялась с постели и пошла в душ, надеясь, что прохладные струи воды разгонят боль в мышцах и помогут ей встретить с достоинством наступающий день.
Она чувствовала себя такой несчастной, такой подавленной. Комок подступил к горлу. Почему так все ужасно складывается? Она, наконец, поняла и призналась себе, что любит Дэниела, всегда любила его, хотя старалась отогнать от себя это чувство. Ее самые ужасные предположения оказались правдой. Презрение, которым он облил ее, его жесткое обращение так глубоко ее ранили, что она никогда не сможет от этого оправиться. В глубине души она все же надеялась, что хоть немного нравится ему, но это были пустые, ничем не оправданные надежды. И вчера ночью он окончательно рассеял их своим грубым поведением. Он ненавидит ее! Эта мысль не давала ей покоя и вызывала боль в сердце.
И особенно стыдно было за то, что в порыве страсти она открыла ему свою любовь, а он жестоко и грубо отказался от нее.
«Я хочу тебя», — сказал он ей, но только для удовлетворения своих желаний, как продажной женщине. Он цинично ласкал ее, пробуждая в ней ответные чувства, и в то же время оставался расчетливым и холодным, как всегда. Она немедленно уедет отсюда! Нужно только собрать вещи.
Она спустилась в столовую. Услышав ее шаги, Джеймс оглянулся. Он сидел на стуле возле окна. Увидев его лицо, Лора почувствовала угрызения совести. Выглядел он ужасно: глаза печальные, под ними огромные синяки.
— Ну, как ты сегодня себя чувствуешь, — спросила она спокойно, придвигая стул, чтобы сесть рядом с ним.
Он поморщился:
— Да не очень. До сих пор гудит голова.
— Так плохо? — сочувственно улыбнулась она в ответ. — Вы с Кевином хорошо погуляли, наверное? Ты довольно поздно вернулся домой. Он нахмурил брови:
— Откровенно говоря, после того, как ты ушла, я ничего не помню. Я, кажется, болтал какие-то глупости о том, что следует начать все сначала и всякую прочую чушь, а потом мы долго обсуждали, что будем делать, когда получим диплом. Кевин говорил, что будет работать у своего отца. Что-то в этом роде. Не помню. — Он снова нахмурился. — Прошлой ночью я вел себя, как идиот. Надеюсь, что не наделал никаких глупостей, которые бы тебя окончательно разочаровали во мне…
— Ничего такого не было, — сказала она быстро. — Я сама виновата. Я не думала…
Он покачал головой. — Я должен был бы получше соображать. Ведь ты же сказала мне с самого начала, что между нами ничего не может быть, кроме дружбы. Но я упорствовал. И наделал массу глупостей. Все испортил.
— Забудь об этом, Джеймс. Все в порядке. — Она смотрела куда-то вдаль, размышляя. Всему пришел конец. Возможно, через многие годы она вспомнит о том, что здесь произошло, об этом эпизоде ее жизни, и ей не будет так больно, как сейчас. Она надеялась, что так и будет.