— Да. Я переехала туда, когда он съехал. — Она сморщила носик. — Фууу. Ты занималась сексом в моей постели.
Я хихикнула.
— Прости.
Она отмахнулась.
— Продолжай.
— Я была на улице и любовалась закатом. И он нашел меня.
Истон тогда этого не знал, но я была на улице и любовалась закатом, запоминая очертания гор потому что собралась уезжать. И впервые он не вздернул свой подбородок и не пошел дальше. Он остановился, прислонился к той же ограде и уставился на горизонт.
Мы почти не разговаривали. Он спросил, нравится ли мне здесь.
Я сказала ему правду.
Да.
Мне всегда нравилось Ранчо «Грир».
Но это не помешало мне уйти.
— Мы оставались на улице до захода солнца. Когда он проводил меня внутрь, у него было такое выражение лица. Как будто он хотел пригласить меня в свою комнату, но не был уверен, что я соглашусь. Это был первый раз, когда я увидела хоть крошечную трещинку в его уверенности в себе. И я поцеловала его.
Я провела ночь в его постели, пока он не заснул, а потом улизнула. До восхода солнца я прошла несколько миль до шоссе и добралась автостопом до Миссулы. Затем села в автобус и отправилась в Бостон.
— Это объясняет, почему он был таким сварливым ублюдком в те месяцы, когда ты ушла, — сказала Кэтрин. — Я всегда думала, что это потому, что он злился на тебя из-за меня. Это было мило, как со старшим братом.
— О, я уверена, что это тоже было частью этого. Он любит тебя.
— Как сестру. Они все любят меня как сестру. — Свет в ее глазах померк на долю секунды, прежде чем улыбка озарила ее красивое лицо. — Сейчас подходящее время, чтобы напомнить тебе, что у нас нет правила «Никаких романтических отношений между сотрудниками»?
Я взяла скрепку с ее стола и запустила ей в голову.
— Ты не помогаешь!
Она рассмеялась.
— Прости. Что ты собираешься с ним делать?
— Понятия не имею. Он… сложный человек.
Притяжение между нами было постоянным, это подводное течение, которое невозможно игнорировать. Если мы не будем вцепляться друг другу в глотки, не будем ссорится, то что ж… это приведет к тому, что мы трахнемся у стены хижины.
— Что бы ты сделала? — спросила я.
— Поговори с ним. У него сейчас много забот, и он должен быть главным, но люди забывают говорить с ним. Они забывают спросить, что он думает или как он себя чувствует.
Я любила свою подругу. И любила ее еще больше за то, что она видела трудности Истона, в то время как все остальные, казалось, не обращали на это внимания.
Не мне было решать, что делать дальше после прошлой ночи — Кэтрин была права. В прошлый раз я приняла такое решение, уйдя, и лишила Истона выбора.
Я не совершу одну и ту же ошибку дважды.
Поэтому, три часа спустя я подъехала на «Кадиллаке» к его дому.
На улице было темно, потому что я дождалась окончания ужина, прежде чем сесть в машину. Я не хотела приезжать сюда и застать его все еще работающим где-нибудь на ранчо. Кэтрин написала, как добраться до его дома, и я держала записку в одной руке, пока вела машину другой.
Мне пришлось отъехать от лоджа и пересечь шоссе, направляясь к той части территории Гриров, которая не использовалась курортом. Это была чистая сельская местность с открытыми лугами, окаймленными рощицами деревьев и заборами из колючей проволоки. Посыпанная гравием дорога к его дому вела вдоль извилистого ручья, и когда показался его дом, у меня перехватило дыхание.
Дом стоял в центре поля, на фоне гор, возвышающихся вдалеке. Линия крыши почти точно соответствовала самой высокой вершине на горизонте. Золотистый свет лился сквозь многочисленные окна, маня меня подойти поближе. Облицовка из дерева цвета умбры соответствовала другим зданиям на ранчо.
Дом, впечатляющий по размерам и архитектуре, стал смелым заявлением, но в то же время идеально вписался в окружающую природу. Это было именно то, что я ожидала от Истона, и в то же время удивляло своей элегантностью.
Дверь гаража была открыта, когда я заехала на подъездную дорожку, и Истон вышел наружу с красной тряпкой в руках.
Мое сердце затрепетало, когда я увидела его в джинсах и простой белой футболке. Его подбородок был покрыт щетиной, а волосы растрепались после долгого рабочего дня. При виде него у меня между ног что-то затрепетало. Черт, он был таким горячим.
Был ли он сегодня в боксерах? Или он снова был без нижнего белья?
Я пришла сюда с намерением поговорить, и только поговорить, но, если он проявит хоть малейший интерес, я нарушу этот план.