Тем временем, по традиции, моя семья собиралась поужинать у бабушки с дедушкой.
И мы с Джеммой, как и в течение всего месяца, делали вид, что мы коллеги и, в лучшем случае, друзья.
Если моя семья и догадывалась, что я несколько раз в неделю приезжаю к Джемме, никто об этом не упоминал, а значит, они не знали. За исключением моей матери, Гриры не отличались тактичностью.
Так что мы с Джеммой соблюдали приличия, когда встречались в лодже в течение недели. Я не останавливался, чтобы поговорить с ней на стойке регистрации. А по субботам, когда все остальные были дома, у нас была своя рутина. В пятницу вечером мы устраивали семейный ужин, ограничиваясь разговорами и делая вид, что не замечаем друг друга. Затем я уходил первым, но вместо того, чтобы идти домой, отправлялся в хижину. К приходу Джеммы у меня уже вовсю горел камин, и я обычно лежал голый в постели, ожидая, когда она присоединится ко мне. По утрам в субботу мы вместе пили кофе, а потом я придумывал несколько заданий, которыми мы могли бы заняться вместе.
— Ладно, я закончила. — Джемма появилась в дверях стойла, вытирая перчатки о джинсы.
На улице было холодно, воздух пронизывал мороз, а земля была покрыта пушистым слоем свежего снега. Но от усердной работы на лбу у нее появился легкий румянец, а щеки раскраснелись.
Она сняла свою темно-синюю зимнюю куртку, которую заказала несколько недель назад, после того как я в течение часа без устали читал ей лекцию о зимах в Монтане. Поверх черной футболки с длинными рукавами она накинула одну из моих фланелевых рубашек, чтобы не слишком испачкать одежду.
Ее волосы были собраны в беспорядочный узел, потому что она не помыла их утром, когда мы вместе принимали душ. На ней не было ни капли косметики, а к ботинкам прилипло несколько соломинок — еще одна покупка, на которую я ее уговорил.
Стоя там, свежая и расслабленная, Джемма остановила мое сердце. Черт возьми, она была прекрасна.
— Ты когда-нибудь думал о том, чтобы заменить складское помещение в конце конюшни на то, что находится посередине? — спросила она. — Это сэкономило бы количество подходов.
— Э-э… нет. — Это стойло в конце конюшни всегда использовалось как кладовка. И теперь я не мог понять, по какой причине оно всегда было там. — Но я так и сделаю.
— Просто идея.
Джемма весь месяц подбрасывала идеи. В том, как она это делала, всегда было больше любопытства, чем назойливости. Но она смотрела на вещи так, как не смотрели остальные. И до сих пор я принимал каждую идею, которую она предлагала.
— Что дальше? — спросила она.
— Это. — Я схватил ее за фланель и затащил в пустое стойло, прижавшись губами к ее губам и прижав ее к стене.
Она застонала, ее руки в перчатках скользнули вверх и обхватили мою шею, когда она открыла рот, чтобы впустить меня внутрь.
Мой язык скользнул по ее языку и стал лизать длинными, плавными движениями. Я наклонился к ней, мой член набух, когда она схватила меня за задницу и притянула ближе.
— Истон, — голос моей матери эхом разнесся по огромному пространству.
Я мгновенно оторвался от Джеммы, втянул в себя воздух и вытер губы.
Джемма поджала губы, чтобы скрыть улыбку, приложила палец к губам и прислонилась к стене. Спряталась.
Меня тошнило от этих гребаных секретов.
— Истон?
— Да, — отозвался я, хмуро глядя на Джемму, пока та пряталась в стойле. — Привет, мам.
— Привет. — Она лучезарно улыбнулась. — Как ты сегодня?
— Хорошо. — Секунду назад мне было лучше. — Что случилось?
— Да так, ничего. Я забрасывала на кухню еще несколько яиц и увидела твой грузовик, вот и решила зайти поздороваться.
— Рад, что ты зашла. Доброе утро. — Я подставил локоть, чтобы она могла взять меня под руку. Затем я повел ее по центральному проходу. — Что ты задумала?
— Ничего. Я…
— Привет!
Мы с мамой обернулись на голос Кэт и увидели, как она заходит внутрь, помахав нам рукой.
С каких это пор конюшни стали таким популярным субботним местом? Обычно я был единственным, кто работал по выходным, не считая Кэтрин. Но она обычно оставалась в офисе. Все остальные, кто вышел на пенсию, работали с понедельника по пятницу.
Мама тут же отпустила мою руку, чтобы обнять Кэтрин.
— Доброе утро, милая.
Кэтрин поцеловала маму в щеку.
— Я как раз направлялась к тебе, но увидела твой джип. Вчера, когда я ездила в город, у них была специальная акция на цветы, поэтому я захватила для тебя пару букетов. Твои любимые персиковые розы.