И он поехал за мной.
Должно быть, он направился прямо от конюшни к шоссе, потому что по прямой это был самый быстрый путь с ранчо. К счастью для меня, дорога изгибалась и петляла, иначе я бы его не заметила.
— Я не хочу заманивать тебя в ловушку, — сказал он. — Вот почему я не просил. Вот почему я сказал то, что сказал прошлой ночью. Ты и так достаточно натерпелась. После того, как ты рассказала мне о своей матери, я подумал об этом и просто… я не хочу, чтобы ты жила там, где тебе не хочется быть.
Так вот почему он стал таким странным после моего признания? Не из-за того, что я ему рассказала, а потому что он беспокоился за меня.
Он был готов отпустить меня, потому что хотел, чтобы я была счастлива.
— Я люблю тебя, — выпалила я.
— Я люблю тебя. — Он ухмыльнулся. — Я чертовски люблю тебя, женщина. Я собираюсь жениться на тебе. У нас будут дети. Я буду с тобой ругаться. Я буду целовать тебя каждое утро. И каждый день показывать тебе, что именно здесь твое место.
Я хотела этого. Каждое слово. Каждое обещание.
— Ты спрашиваешь выйду ли я за тебя замуж?
Он приподнял бровь.
— Разве я спрашивал?
Я рассмеялась и встала на цыпочки, чтобы запечатлеть поцелуй на его губах.
— Давай представим, что ты спросил, и я сказала «да».
Улыбка Истона растянулась на его лице. Это была самая искренняя, неподдельная улыбка, которую я когда-либо видела у этого мужчины, и она мгновенно заставила меня улыбнуться в ответ. Он позволил мне оценить эту улыбку лишь на секунду, затем его губы снова прижались к моим, и в нашем поцелуе не было ничего сладкого. Это был всепоглощающий поцелуй. Клеймящий. Претендующий.
Я принадлежала ему. Я принадлежала ему.
Хаос, который я испытывала, ну… целую вечность, казалось, просто рассеялся.
Истон целовал меня до тех пор, пока у нас обоих не перехватило дыхание, затем он отпустил меня и указал подбородком на «Кадиллак».
— А теперь возвращайся в машину, пока не замерзла. Мне нужно отвезти Пазла в конюшню, потом встретимся дома.
— Хорошо. — Я кивнула, не решаясь отпустить его, потому что не хотела, чтобы он уходил.
— Вот. — Он поднял палец, а другой рукой полез в карман джинсов, доставая ключи. На кожаном ремешке висели четыре ключа и черный брелок. Он открутил единственный латунный ключ и вложил его мне в руку. — Это твой.
Я уставилась на него у себя на ладони, и комок в горле вернулся.
Он дал мне ключ от своего дома.
Большинство людей не потеряли бы дар речи, увидев ключ. Но я не относилась к большинству людей.
Всякий раз, когда мне нужен был дом, я выходила и находила, строила или покупала его сама.
А Истон только что подарил мне свой.
Он поцеловал меня в лоб и прищелкнул языком, обращаясь к Пазлу, который даже не сдвинулся с того места, где его оставили. Быстро вскочив в седло, Истон поскакал по дороге, не теряя времени, направляясь к конюшням.
Я забралась обратно в свою машину, сжимая в руке ключи Истона, и поехала к его дому.
Улыбка тронула мои щеки, когда я заехала на его подъездную дорожку, паркуясь перед гаражом. Лондин это должно было понравиться. Кэтрин тоже. Как и Бенджамину, хотя я все равно собиралась отправить его и Тейлор на Бали.
Я решила оставить свой чемодан в багажнике — Истон занесет его позже — и поднялась по ступенькам крыльца к главному входу, вставляя ключ в замок. Я задержала дыхание, поворачивая бронзовую ручку, не зная, чего ожидать по ту сторону двери из орехового дерева. Но когда я переступила порог, у меня отвисла челюсть.
Дом Истона был великолепен. Открытая планировка позволила мне увидеть просторную кухню. Она плавно перетекала из столовой в гостиную, обставленную кожаной мебелью и предметами из орехового дерева. Эркерные окна в передней части дома были такими же впечатляющими, как и те, из которых открывался вид за домом.
Стиль был деревенским и древесным, очень восточным, но не слишком мужественным. В нем было тепло и уютно. Это было именно то, что я бы спроектировала для дома у подножия горы.
Я сделала еще один шаг внутрь и закрыла за собой дверь. Если Истон захочет провести мне экскурсию, ему придется пережить разочарование. Гостевые спальни на первом этаже находились дальше по коридору от гостиной, а также скудно обставленный кабинет. Я заглянула в кладовую, а также в прачечную.
Когда я шла по коридору, ведущему в заднюю часть дома, меня встретил запах Истона, прежде чем я вошла в огромную хозяйскую спальню.
Его постель была не застелена. Простыни цвета древесного угля были смяты, а замшевое стеганое одеяло валялось по полу. Каждую ночь, которую он проводил в хижине, он спал как убитый, почти не шевелясь. Что означало, что прошлой ночью он, вероятно, ворочался с боку на бок.