– Доставка цветов, – радостно заявил мальчишка, – Вы Беляна Буянова?
– Я, – ошарашено произнесла Белка.
– Получите и распишитесь, – воскликнул он ещё более счастливым тоном.
Она поставила подпись на бланке, и мальчишка, торжественно вручив букет, опрометью бросился вниз по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки.
Беляна задумчиво закрыла дверь и виновато взглянула на Веру. Та посмотрела на девушку исподлобья и пожала плечами:
– Повторюсь: морочишь парню голову, – угрюмо произнесла она, делая вид, что погрузилась в чтение.
Белка порылась в букете и достала короткую записку: "Пусть будет год. Я искал тебя дольше", – гласил её текст.
***
– Одежду не брать, технику не брать, книги не брать, – ворчала Вера, бесполезно суетясь по гостиной, тщательно пересматривая полки и перекладывая вещи с места на места в поисках хоть чего-нибудь, способного пригодиться там, куда отправляется Беляна.
– Зубную щётку я взяла, – заговорила Белка, наблюдая за бабушкой, – Твой подарок, мешочек с монетами, мамину записку, детское одеяльце, ну и так, кое-что по мелочи. Зерцальник тоже упаковала, как просил Вершила, – добавила с грустью. И вдруг тихонько попросила:
– Просто посиди со мной…
Вера Сергеевна растерянно остановилась и замерла на мгновение:
– Разумеется, милая, – опустилась она в кресло напротив Белки и сжала её ладони, – Это просто нервное, – улыбнулась виновато.
– А я совершенно спокойна, – удивлённо заметила девушка, прислушавшись к своим чувствам, – Вероятно, так переволновалась за эти недели, что уже устала.
Она поглаживала рукой непривычно длинное платье, которое они с Верой купили специально для путешествия. Светло-голубое, самого простого покроя, с плотно облегающим верхом, слегка присобранной на талии юбкой и рукавами-фонариками, оно подчёркивало цвет глаз, но делало фигурку девушки ещё более хрупкой.
Несколько минут они сидели молча, держась за руки. Наконец, Вера тяжело вздохнула и встала с усилием, которого Беляна никогда за ней не замечала:
– Пора. Нам ещё нужно найти место, которое описал Вершила. Неизвестно, сколько придётся плутать по лесу в темноте, – недовольно пробормотала она.
– Недолго, бабуль, – неуверенно ответила Белка, – Искать придётся долговязого субъекта по имени Глеб, который будет несказанно удивлён тем, что на этот раз ему придётся тащить домой не только себя, но и маленький довесочек, затерявшийся в этом мире. То есть меня.
Доехав до моста, где семнадцать лет назад встретила Милолику, Вера спустилась по грунтовой дороге в лес и остановила машину. Дальше им с Беляной предстояло идти пешком, полагаясь на инструкции, оставленные Вершилой.
Они вышли из автомобиля, и свежий ночной воздух непривычно наполнил лёгкие. Закидывая на плечи лёгкий рюкзачок, Белка никак не могла понять, почему так спокойна. Создавалось впечатление, что всё происходящее – просто сон. Со всех сторон сверчки заливались серенадами, искушая своих возлюбленных. Ночное небо, утыканное россыпью звёзд, казавшихся гораздо ярче здесь, вдали от городских фонарей, усиливало ощущение нереальности.
Впереди с оглушительным рёвом промчался мотоцикл и остановился в нескольких метрах на берегу реки. Крикливые лягушки испуганно бросились в воду с булькающим звуком, но через пару секунд снова повысовывали уморительные головки, продолжая прерванный концерт.
– Это, наверное, Глеб, – прошептала Белка, схватив Веру за руку.
У неё пересохло во рту. Все инструкции внезапно вылетели из головы – она совершенно не представляла, что делать дальше.
Тем временем Глеб, сняв шлем, подошёл к большому и плоскому, вдающемуся в воду валуну на самом берегу. И каким-то образом очень быстро развёл огонь прямо на нём. Белка с надеждой взглянула на Веру. Но та стояла с каменным лицом. Видимо, её волнение с каждой минутой только усиливалось.
– Напомни, бабуль, мы должны сейчас подойти, или дождаться Вершилу? – в отчаянии прошептала Беляна.
Поздно. Долговязый субъект на берегу вздрогнул и обернулся в их сторону. И хотя в темноте выражения лица было не разобрать, его поза не предвещала ничего хорошего. Белка глубоко вздохнула, делая шаг вперёд.
– Доброй ночи, Глеб, – очень вежливым тоном произнесла она и, не дав ему опомниться, продолжила, – Вы не возражаете, если мы вместе с Вами подождём здесь Вершилу?
В ответ Глеб лишь сглотнул и озадаченно прокашлялся. А в кармане Веры запищал телефон, возвещая, что до назначенного времени осталась одна минута. Она обняла Беляну сзади за плечи:
– Пора прощаться, – пробормотала вполголоса.
Белка обернулась к бабушке, пытаясь разглядеть в слабом отсвете костра её напряжённое лицо.
– Кто вы такие? – пришёл, наконец, в себя Глеб.
И в этот момент яркий свет резанул глаза. Огонь, разведённый на камне, вспыхнул и превратился в огромный, сияющий, белоснежный круг. Оттуда, словно цирковой акробат из обруча, выскочил ловкий человечек небольшого роста. Человечек спрыгнул с валуна и быстро заговорил, обращаясь к Глебу:
– Девочка пойдёт с тобой. Объяснения получишь в Ведомстве. Беляна, – бросил он взгляд на Белку, – Идите быстро! Радмиле трудно удерживать проход.
Глеб, хлопнув глазами, протянул девушке руку, и Белка автоматически подала ему свою. Входя в начавший сужаться сияющий портал, и до конца не веря в происходящее, она обернулась к оцепеневшей Вере:
– Я люблю тебя! – воскликнула, и яркий свет в то же мгновение поглотил их вместе с Глебом.
Глава 3. Белокаменный город.
Они никуда не шли. Казалось, сделали всего пару крошечных шагов. Белка только успела сморгнуть предательскую слезинку, как свет уже погас, и её обступила кромешная тьма. Разумеется, после слепящего сияния обычная ночь показалась мглой. Рука Глеба крепко держала, не давая ступить лишнего шага.
Здесь разливался такой же хор сверчков и лягушек. А ночной воздух казался ещё более сладким и влажным. Быть может, ей всё приснилось? Сейчас она проснётся в своей кровати, в знакомой комнате, и войдёт в наполненную упоительными ароматами готовящегося завтрака гостиную. Её встретит как всегда улыбающаяся бабуля…
Глаза никак не привыкали к темноте. Глеб тихонько пробормотал что-то себе под нос, и стало светлее, будто зажёгся яркий фонарик. Он легко спустил девушку с валуна, поддерживая за талию. И она, отчаянно моргая, тут же очутилась в тёплых, пахнущих лавандой, объятиях Радмилы.