Здесь, как и всегда в этот час, жизнь била ключом. Отовсюду раздавался шум и гомон, открывались и закрывались двери бессчётных торговых лавок, перекрикивались лотошники, суетились разносчики фруктов и напитков, суматошливо сновали покупатели. Беляна лишь однажды была в этом месте, покупая краски и бумагу для Баламута. Светлана же оказалась впервые.
Они прошли через площадь, с любопытством озираясь по сторонам. Где-то среди множества витрин находилась и лавочка Радмилы. Но искать её девушки не стали – им сегодня нужно попасть в мастерскую, где принимают и выполняют индивидуальные заказы, а она должна располагаться сразу за огромным и солидным зданием Дружинной избы.
Вскоре они вышли на широкую, но более тихую улицу. Дружинная изба разительно отличалась от других домов в городе. Грозными формами, отсутствием не только цветущей, а всяческой растительности во дворе и строгой каменной кладкой тёмно-серого цвета. Её обитатели, вероятно, всеми силами старались подчеркнуть, что в этом доме проживают могучие и серьёзные воины, которым нет дела до внешней помпезности, и с которыми, разумеется, шутки плохи.
Тем не менее, оба стражника, несущие караул у тяжёлых ворот, заметив девушек, проводили их недвусмысленно восхищёнными взглядами. Белка фыркнула, заметив, как оба втянули животы, силясь произвести впечатление. А Светлана одарила их сдержанной, милостивой улыбкой, от которой у одного из славных богатырей съехал набекрень начищенный до блеска шлем, а у второго лицо сравнялось с ярко-красным узором на расписном щите.
Из окон второго этажа высунулись ещё с пяток любопытных мужских физиономий. Обладатель одной из них, снабжённой густым слоем мыльной пены, по пояс свесился с подоконника, и непременно вывалился бы из него, если бы кто-то из товарищей, с криком и руганью, вовремя не втащил его обратно. На шум из соседних окон выглянули ещё несколько любопытных. Дружинники с добродушным гоготом восприняли чудесное спасение товарища, и друг за другом вежливо поприветствовали девушек.
***
Приёмная мастерской Радмилы была отделана деревом светлых тонов, отполированным до блеска, и паркетом такого же цвета, покрывающим пол. У высоких стеклянных окон стояли огромные кадки с буйно разросшимися цветущими розами. Посередине находилась стойка, за которой работала хозяйка, а сбоку от неё располагался мягкий диван для посетителей. Остальную половину комнаты заняли стенды с образцами тканей и кружев самых разнообразных цветов и фактур. Некоторые из них драпировались причудливым образом, образуя на стенах некое подобие геометрического узора.
Когда девушки вошли, Радмила за стойкой как раз заканчивала обслуживать клиентку. Она бросила на Белку испытующий взгляд, а заметив, каким счастьем светятся у той глаза, улыбнулась, вздохнув с облегчением. Затем быстро перевела взгляд на Светлану. Та помахала в воздухе заветной Ведовой, и улыбка молодой женщины стала ещё шире.
Дверь за клиенткой с мягким звоном закрылась, и Радмила, наконец, смогла обнять обеих новоиспечённых студенток:
– Я ведь говорила, что всё будет хорошо! – в её глазах плясали задорные искорки, – Как вам показалась Властелина, она что-нибудь сказала?
– Ничего, – пожала плечами Светлана, с интересом прохаживаясь вдоль стен, увешанных шелком и бархатом, – Спросила только о самочувствии кузнеца.
Радмила вспыхнула, как обычно при упоминании Стожара, а затем удивлённо подняла брови:
– Потрясающе, – пробормотала она, – Похоже, способностей у Властелины даже больше, чем я предполагала.
– Может, ей просто кто-то рассказал, – невозмутимо предположила Беляна, просматривая журнальчик с новыми фасонами сарафанов.
– В любом случае, я очень рада за вас обеих, девочки, – с довольной улыбкой пропела Радмила.
В задних дверях, ведущих из мастерской, показалась Цветана, за которой парили друг за другом десяток разнокалиберных свёртков. Разложив их мановением руки горкой на широком столе, она приветственно кивнула Радмиле и, заметив Белку, сразу спросила:
– Ну как?
Беляна показала ей Ведову. Цветана расплылась в широкой улыбке:
– Если твоя тётушка будет утверждать, что не переживала по поводу твоего поступления, не верь ей. Она извела меня с утра, выглядывая в окно и спрашивая каждую минуту который час!
Радмила смущённо повела плечами. Цветана глубоко вздохнула, расправила складки синей понёвы, и только тут заметила Светлану, выходящую из-за стенда с воздушными тканями, напоминающими тафту.
– Ах! – всплеснула руками женщина, оглядывая деванку с ног до головы, – Скажи мне, что ты наша новая клиентка! Ну, пожалуйста! – умоляюще протянула она.
Белка прыснула. Светлана скромно улыбнулась:
– Пока не знаю. Мне многое у вас очень нравится, но не думаю, что смогу себе позволить…
Радмила понимающе улыбнулась:
– Это Светлана, – произнесла она, обращаясь к рукодельнице, – Она тоже сегодня поступила в Ведарию.
С восхищением осмотрев девушку, Цветана задумчиво нахмурилась:
– Я готова сделать скидку за свой счёт для этой красавицы. Таким, как она и твоя племянница, Рада, доплачивать надо, чтобы они носили наши платья и рассказывали, где их купили.
Колокольчик на входной двери снова зазвенел, возвещая о приходе посетителя. В мастерскую вошла разодетая в парчу и бархат сухощавая женщина. Её лицо отличалось почти полным отсутствием подбородка, отчего создавалось весьма странное впечатление, что нижняя губа плавно перетекает в шею.
– Здравствуй Веденея, – подчёркнуто вежливо поприветствовала её Радмила.
– Здравствуй-здравствуй, Радмилушка, – слащаво произнесла женщина, охватив цепким взглядом присутствующих и намеренно проигнорировав Цветану, – Вот, зашла к тебе присмотреть что-нибудь тёпленькое к осени.
– Замёрзла, сука, – едва слышно прошипела рукодельница, демонстративно продефилировав мимо Белки к дверям мастерской.
Беляна округлила глаза от резких слов обычно ласковой Цветаны, и тут же опустила их, нахмурясь. Радмила достала из-за стойки стопку журналов и, протянув их Веденее, пригласила присесть на диван. Та кисло усмехнулась, презрительно зыркнула на Светлану, а затем, прищурившись, уставилась на Белку.
– А это, стало быть, те самые девицы, про каких Матрёна сказывала? Что кузнеца в лесу нашли, – прогнусавила она.
Беляна съёжилась под тяжёлым, пронизывающим, словно рентгеновские лучи, взглядом сводни. Женщина определённо ей не нравилась. Она, нисколько не смущаясь, обошла вокруг девушки, осматривая с ног до головы, задержала взгляд на взъерошенных коротких волосах, и многозначительно отчеканивая каждое слово, спросила: