Верх - черный, слегка приталенный, длинный до колен то ли плащ, то ли камзол, то ли весьма вытянувший полами редингот. Даже оказавшийся весьма подкованным в классической моде Джастин Финч-Флетчли не смог точно опознать то, что у меня в итоге получилось. Снизу были брюки, тоже черные, длинные до самых туфель на ногах, сверху - белейшая рубашка и короткий, не выше пояса, темно-зеленый жилет. В качестве галстука я решил использовать шейный бант из длинной темно-зеленой шелковой ленты. Некоторое количество кружев, которые, как это ни парадоксально, очень подходили к стилю, были тоже абсолютно черными. Ирония судьбы. Мой костюм, для человека, обладающего возможностью смотреть и видеть соответственно, оказался в чем-то очень похож мотивами по стилю на одетый... жуткий ужас Рона Уизли.
Не мог я оставить без внимания и намек на возможность диверсии посредством трансфигурации. Конечно, это была бы дешевая и глупая шутка, да и не особо неожиданная. Ведь опозорить, прилюдно раздев, можно любого, вне зависимости от того, надета ли на волшебнике (или волшебнице) артефактная мантия или совершенно обычная. Понятно, что это отличный способ заиметь лютого врага на всю жизнь, для примера можно взять хотя бы того же Снейпа и его любимых Мародеров. К сожалению, есть у меня здесь в Хогвартсе некоторое количество недоброжелателей, абсолютно не дружащих со своими рыжими головами.
В тестировании мне помог никто иной как одаренный в трансфигурации и сильно заинтересовавшийся мантией-артефактом Седрик Диггори. А кого еще было звать? Не Макгонагалл или Дамблдора же мне привлекать к испытанию мантий?
В результате испытаний получилось вот что. Если зафиксированный мной с помощью магии образ пытался кто-то изменить, то в районе солнечного сплетения, именно там находилась смазанная во время ритуала привязки несколькими каплями моей крови точка, ощущалось сильное жжение. И чем ближе был момент смены формы, тем сильнее становилось жжение. Когда порог сопротивления оказывался пройден, то артефакт... возвращался в свою естественную форму - мантию. И уже после этого мантию можно было преображать во что-то другое. Короче говоря, совершенно неопасно, но на всякий случай белье и майку я под волшебную мантию пододел настоящие.
Бал поразил меня прежде всего тем, что внезапно куда-то подевались все страшилы и серые мышки. Не в смысле - на бал не пришли, а просто невероятно преобразились. Конечно, пример Грейнджер был наиболее показателен, но только из-за того, что до этого она на свою внешность неслабо так подзабивала, а теперь, внезапно, взялась за ум. Вот что делает с девушкой мужское внимание, а также желание быть красивой и желанной! Но не только Гермиона, остальные девчонки тоже прибавили пару баллов по шкале привлекательности: бывшие милашками стали красавицами, некрасивые - стали милашками, а писанные красавицы теперь просто повергали парней в прах!
Одной из таких стала мадам Максим. Когда я только увидел ее на балу, в роскошном бордовом платье с просто глубочайшим декольте и почти до пояса разрезом на юбке, то на мгновение сбился с шага. Глядя на эту внушительную роскошь меня посетило резкое желание стать на пару ночек Хагридом. Полувейла Флер рядом со своей мадам-директором смотрелась как воробушек рядом с жар-птицей... Только неслабый, очень даже злой такой, ревнивый щипок моей руки Трейси вернул меня из розовых мечтаний в состояние полной сосредоточенности только на своей партнерше.
Кстати о мисс Дэвис. Сегодня она, как и остальные девчонки, была чудо как хороша. Трейси была одета в роскошное белое платье со вставками темно-зеленого и серебристого, что вполне сочеталось по стилю с придуманным мной костюмом. Ее темно-каштановые волосы были подкрашены в более яркий, алый оттенок, который неожиданно хорошо гармонировал с платьем, и убраны в высокую сложную прическу, оставляя на виду изящную шею и плечи. На руках были надеты длинные, до локтя, белые перчатки, подчеркивающие изящество ее фигурки. Из-под целомудренного, предельно длинного, до самого пола, подола платья иногда в движении мелькали аккуратные белые туфельки с блестками. На лице девушки - профессиональный макияж, а на шее и пальцах - некоторое количество неброских, но изящных украшений весьма и весьма тонкой работы. Девочка-мечта да и только!
Как и в каноне святочный бал начался с феерического позорища Мальчика-который-выжил-но-так-и-не-научился-танцевать. Так и хотелось спросить профессора Макгонагалл: "За что же вы его так, а?" Сообщить парню о том, что именно ему предстоит практически за пару минут до непосредственного выхода на сцену - это жестоко. Или это такая форма заботы: "чтобы мальчик не волновался"? М-да...
Конечно, это не делает чести и самому Поттеру. Не расспросить все о правах и обязанностях чемпиона - редкая дурость. Впрочем, здесь я, наверное, все же не прав. Не следует требовать от пятнадцатилетнего пацана, выросшего зашуганным в чулане под лестницей, опыта и реакций взрослого, потертого жизнью человека. Да и, если честно, не мне за необразованность ругать Поттера.
Отработав обязательную программу, чемпионы расселись (некоторые с огромным облегчением) по своим местам за столиком чемпионов, а свободный от мебели центр Большого зала тут же заняли самые нетерпеливые любители покружиться в танце. Среди них оказалась и моя со слизеринкой парочка.
Трейси танцевала достаточно неплохо для своего возраста, правильно воспитанная аристократка, что тут скажешь. Но делала она это настолько напряженно и скованно, что хотелось либо влить в нее стакан смешанного с водкой шампанского, либо поскорей поставить этот деревянный предмет мебели куда-нибудь в уголок, пока он не поломался или не придавил кого-нибудь. Вот только сделать первое из-за отсутствия водки невозможно, а сделать второе - здесь и сейчас нажить себе в лице Девис лютого врага на всю жизнь. Такого оскорбления закономерно не простит ни одна женщина, поэтому я тяжело вздохнул (мысленно естественно) и продолжил танцевальный марафон.
Собственно говоря, дальше ничего неожиданного не произошло. Как я про себя в шутку подумал, практически так все и случилось. Перенапряженная Трейси, которая в танце, спасибо Антонните Лусеро и летним каникулам, мне была совсем не соперницей, но отступать не собиралась, подвернула ногу и была отведена отдыхать на диванчик. Конечно, немедленно наложенный самой девушкой Эпискеи, быстро подлечил ее кокетливо высунутую мне на показ из под платья ножку, но от общей усталости это не помогло. Поэтому она логично решила временно остаться за столиком и немного передохнуть. Как и положено правилами приличия, я уселся рядом со своей дамой и стал развлекать ее разговором, параллельно рассматривая как танцующих, так и сидящих за столами, таких же, как и мы, лентяев.
Первыми, на кого наталкивался взгляд, так это на двух танцующих директоров - французского и английского. Весьма гротескная получилась пара. Хотя Дамблдор был совсем не коротышкой, как, например, Флитвик, но все равно, его роста для нормальных объятий не хватало. А то, что получилось вынужденно, оказалось весьма и весьма фривольным. Обнимал он француженку за, хм, ниже талии, а верхние роскошества французской леди нависали как раз над макушкой англичанина и при резких движениях легонько касались расшитого звездами колпака Дамблдора. Был бы танец побыстрее, то все мы бы оказались свидетелями воистину одного из самых эффектных нокаутов в истории...