Сьюзен на автомате согласно кивнула, чуть подумала и хотела задать следующий вопрос, но я в останавливающем жесте поднял свою вытянутую ладонь. Красную от чужой крови.
— Достаточно пока, мисс Боунс. Нам с мистером Уизли нужно завершить наши совместные дела, — и я медленно замахнулся колом. Уизли, глядя в мои глаза, обреченно завыл. "Черт. Ну же! Кто-нибудь сообразит меня остановить? Неужели мне действительно придется сломать канон и грохнуть этого пацана?.."
— Вы что стоите и смотрите, идиоты?! Ступефай! — донесся до меня голос профессора Флитвика.
"Повезло!" — подумал я. Последнее, что я заметил, прежде чем упасть без сознания, был не по-детски серьезный, оценивающий взгляд Дафны Гринграсс.
Глава 15. Ни одно доброе дело не останется безнаказанным
— Фините.
Очнулся я ради разнообразия не в Больничном крыле, а прямо там же, где меня сразил ступефай профессора. Уизли уже не было, то есть его, похоже, унесли, студентов тоже разогнали. Рядом со мной стояли деканы Спраут и Флитвик. Выражение лиц профессоров было… нечитаемым.
— Пойдемте, Винсент, — поманила меня Помона. — Хоть я и была против, но директор приказал отвести вас в карцер, до начала разбирательства.
"Очешуеть! В Хогвартсе есть тюрьма! Интересно, а кто, кроме меня, туда попадал в последнее время? Может, Уизли?" Подумано — сделано, спросить такое у своих конвоиров я не постеснялся. Помона недовольно пожевала губы и сказала, что последним посетителем карцера был Хагрид. "Весело. Не Реддл. Не Мародеры. Не Уизли".
— Итак, мистер Крэбб, расскажите нам, что и почему вы устроили? — спускаясь в подземелье, начал расспросы декан Рейвенкло.
И я начал свой длинный рассказ, напирая на гнусный беспредел, творимый Близнецами, свою выдержку, попытку договориться, равнодушное молчание воспитателей и покинувшую нас Салли-Энн. И Флитвик, и Помона в ответ на мои рассуждения согласно кивали головами, причем выходило у них это очень смешно. То, что нравилось Флитвику, не нравилось Спраут, и наоборот. На вопрос Флитвика, зачем я испортил его трофей, я ответил давно уже сформулированной фразой:
— Простите меня, профессор, но той палкой, что вы мне дали, только ленивых домовиков наказывать. Человеку это — что слону дробина. Поэтому я решил, что если немного изменить ритуальный предмет, то он сохранит свои свойства наносить магу тяжелые раны.
— Часть своих свойств он все равно потерял, — задумчиво произнес профессор. Видимо, ему с профессиональной точки зрения стало любопытно, как влияет механическое изменение формы магического предмета на его свойства.
— Я учел это и поэтому смазал дубинку смесью из драконьего навоза, неразбавленного гноя бубонтюбера, соли и перца.
— Однако, — удивился он.
— Надо будет предупредить Помфри, — пробормотала Спраут.
— И рассказать Северусу, он оценит, — добавил Флитвик.
— И все же, мистер Крэбб, как же так? Вы же нарушили правила…
— Как это ни парадоксально, я не нарушил ни единого правила школы. Я не колдовал в переходах, в отличие от гриффиндорцев…
— Но нападение на ученика? Вы бы убили бы его!
— Нет, профессор. — Помона с удивлением посмотрела на меня. — И спасибо вам за то, что остановили. Выйти из этой ситуации не потеряв лицо я мог только по трупу Уизли в Азкабан. А так, все довольны, все живы…
— Но все равно, как-то это грязновато… Отравленное оружие, нападение не по дуэльному кодексу, неконвенционное оружие…
— Профессор! Разве вы не понимаете меня? Разве не помните этого восхитительного чувства? Победить противника сильнее тебя, не нарушая формальных правил? Отравленное оружие — так их двое. Нападение из-за угла — так они на меня тоже не "иду на вы"! Неконвенционное оружие? А была объявлена дуэль? Да за такую дуэль общество подвергло бы их остракизму! А что в сумме… Уж вам, как бойцу и имеющему в предках гоблинов, как никому другому должно быть известно, что оружие куется для битвы! Клинок должен пить кровь, а не висеть на…
Я не успел даже моргнуть, как оказался прижатым к полу. Слишком крупная и сильная для такого маленького тела рука крепко сжала меня за горло. "Какие у него острые ног… когти!" — на автомате подумал я.
— Запомните, мис-с-с-стер Крэбб, — практически на парселтанге зашипел полугоблин, скаля зубы в недоброй ухмылке. Черты лица его сильно заострились. Я только сейчас понял, что до этого никогда не видел, чтобы Флитвик в улыбке так широко растягивал губы. А показать там было что: плотный, как у людей, ряд острых, как у гоблинов и дикарей-людоедов, клыков заставил бы уважительно покивать головой и акулу. — Никогда, если вам дорога ваша жизнь, не упоминайте при гоблинах текущую из ран кровь. Никогда! Ясно вам? — для лучшего протекания мыслей меня слегка ударили головой об пол. В это мгновение я понял, что высшая справедливость все же существует. Не далее как пять минут назад я так держал Уизли, и вот сейчас сам лежу на его месте.