— Филиус, — осторожно, в успокаивающем жесте Помона положила свою ладонь на плечо декана Рейвенкло. — Хватит.
"Здорово. Она успокаивает не меня, а Флитвика. Похоже, я только что капитально облажался!"
Гоблин — какой он, к черту, "полу" — отпустил меня и отошел чуть в сторону, а миссис Спраут не заставила меня ждать объяснений:
— Те гоблинские восстания, которые вы изучаете, — не снимая своей руки с плеча коллеги, начала она свой рассказ, — это именно что восстания. Об истинной войне с гоблинами, что была еще до Мерлина, вы найдете информацию только в архивах. Победа над гоблинами стоила людям — магам и магглам, хотя волшебники о последних сейчас стараются забыть — рек, морей и океанов крови. Война шла за место под солнцем, за выживание расы, то есть — на уничтожение. Наша магия тогда была еще не такой сильной, оружие и в подметки не годилось выкованным на подземном огне шедеврам гоблинов и гномов. Единственное, чем мы могли победить, это нашей кровью. Гоблины настолько кровожадны, что пролив кровь единожды, мгновенно от нее пьянеют и не могут остановиться. Они, как ворвавшийся в овчарню волк, будут убивать, убивать, убивать и убивать до тех пор, пока вокруг не останется ничего живого. Именно благодаря этому пороку люди и победили тогда. Выводя на поле боя стариков и калек, подставляя их под гоблинское железо, воины сами оставались на стенах. Со слезами на глазах ждали. Ждали, когда, пролив кровь искупительных жертв, гоблины потеряют разум и прорвутся вперед, стараясь убивать еще и еще. Опьяневшие от крови, они, не считаясь с потерями, лезли на замковые стены или на крепкие людские копейные построения и сотнями гибли на них. Сейчас гоблины старательно скрывают эту свою черту, но и дразнить их попусту не надо. Напоминать гоблинам, действительно злым и кровожадным существам, о том, что они не могут больше лить кровь и колдовать, это тягчайшее оскорбление. Древнее приветствие: "И пусть на ваших руках кипит кровь ваших врагов!" — сейчас звучит обидной насмешкой и вызовом их самоконтролю. В свое время только то, что Флитвик получеловек, спасло его от казни. Захоти чистокровный гоблин стать дуэлянтом, да что там "дуэлянтом", прямо скажем: "боевым магом", его убили бы на месте. — Короткая речь декана раскрыла мне глаза на причины случившегося.
— Прошу прощения, мистер Крэбб, — извинился восстановивший контроль над собой профессор, однако холода и надменности в его голосе хватило бы на десяток Снейпов. Похоже, теперь мои отношения с деканом Рейвенкло резко испортились. Надеюсь, что не непоправимо.
— Твоя камера, Винсент. Располагайся и ни в чем не отказывай себе, — открыла передо мной дверь Спраут.
Я зашел внутрь кельи. Ведро в углу, охапка сена, окон нет. Спартанская обстановка и сильное магическое давление. Палочку, естественно, тоже забрали. Последний свет исчез за закрытой с той стороны деканами дверью. Потирая шею, ну и хватка у него, я прилег в кучу сена.
Я очень, очень сильно был собой недоволен. "Совсем забылся? Чужая кровь на руках, как гоблину что ли, в голову ударила? Спокойнее нужно быть, скромнее. Иначе тебя быстренько к своим рукам приберет либо зеленомордый, либо длиннобородый. Да еще и Флитвика обидел. Что за день такой? Чертовы Уизли, все беды от них!"
Незаметно я заснул. Снилась мне полуголая Дэвис в кожаном БДСМ-прикиде, которая домогалась меня, обещая за ночь с мной привести всех остальных Уизли на разделку на мясо. Похоже, гормоны пробуждаются, и меня вскоре ждет весьма непростое время.
Долго в темноте меня не держали. Я успел хорошо выспаться, проголодаться и один раз на ощупь сходить в ведро, как дверь моей камеры открылась.
— На выход, — светя в лицо факелом, сказал Филч.
Молча, без обещаний распять на кресте, розог, порок и цепей, мы с Филчем дошли до кабинета директора. Кабинет ощутимо прибавил в размерах, потому что внутри него сейчас находилась весьма и весьма представительная делегация.
Итак. От преподавательского состава присутствовали все деканы и директор; с удивлением обнаружил затесавшихся в уголке Хагрида и Квиррелла. Любопытно Темному Лорду, похоже, стало, в его времена такого не было. От попечительского совета — лорд Малфой. От Аврората — одноногий Моуди. Родители учеников: оба рыжих Уизли, с ненавистью смотрящих на меня, и ширококостный, невысокий, лысый шатен с роскошными бакенбардами. Мистер Крэбб-старший — узнал я по памяти отца Винсента Крэбба, то есть сейчас — моего отца.