- Неприятно, но мне некуда деваться...
- Мое ты можешь узнать прямо сейчас, - Ровена перебила Хельгу. - Просто ради твоего спокойствия, и ради того, чтобы ты знал, какого уровня проблемы придется решать, сможешь ли сделать и стоит ли тебе соглашаться вообще.
- Я слушаю.
- Моим желанием будет великое открытие. Ты должен будешь обогатить мир магии великим открытием уровня, ну к примеру, как мой хроноворот. Или философский камень...
- Хм, - я действительно задумался. - Вопрос такой. А если я не успею, или не смогу?
- Правильный вопрос. Если ты не сможешь или не успеешь, то твой долг ляжет магическим обетом на твой род и твоих потомков, а ты сам в виде призрака будешь следующие пять тысяч лет рабом Хогвартса, - вместо основателей ответила Шляпа.
- Как-то не очень справедливо получается...
- А где она есть, эта справедливость? Чтобы тебя утешить скажу, что продавец тут ты. Не нравится предложенная цена, жди другого покупателя...
Еще раз подумав, и взвесив все плюсы и минусы, я сказал:
- Я согласен на договор.
- Договор заключен, - подтвердила Хельга.
- Но прежде чем мы начнем работу, - внезапно обратился ко мне Салазар Слизерин. - Я хочу тебе кое-что сказать. Парень, ты мне не нравишься. Лично. И хотя ты подходишь для моего факультета по складу характера, видеть тебя я там не желаю. Так что изволь покинуть Слизерин и перейти на какой-нибудь другой. И чтобы не осталось недомолвок: я не прошу. И даже не требую. Я ставлю тебя в известность. Поверь, у меня хватит власти над своим факультетом в этом вопросе даже в таком состоянии.
- Но как это сделать?
- Советую посетить библиотеку и внимательно почитать Кодекс Хогвартса. Подсказка - обрати внимание на историю, случившуюся в сентябре года где-то около 1456-го.
Интерлюдия 2
Дверь выручай-комнаты за необычным визитером закрылась. Стены начали плыть, возвращаясь обратно в свое аморфное состояние, отправляясь в магические не-здесь и не-сейчас, в ожидании нового посетителя волшебной комнаты. Медленно растворялась и обстановка, только призрачные фигуры основателей продолжали вести свой диалог.
- Реддлу мы столько не дали, - задумчиво проговорила Ровена.
- Реддл и просил совсем в других объемах. И он не справился, - напомнила Хельга.
- У него еще все впереди... - пробормотал Слизерин. Но уверенности в его голосе не было.
- Как вы видели из описания той временной петли, что наш мальчик называл "канон", у Реддла - уже все позади, - уверенно произнесла Ровена. - Да и хоркруксы... Не тем он путем пошел!
- Мы все знаем о том, что, точнее кто, стоит на пути к истинному бессмертию... - напомнил Гриффиндор.
- Не будем об этом. Да. Это запретная тема, - почти хором произнесли остальные.
- А, чувствуешь? Твоя выродившаяся кровь, Салазар! - решил сменить тему Годрик.
- Да. Мне стыдно за своих потомков! Я никогда не гнался за громкой родословной. Я сам сделал свое имя таким, что оно прошло сквозь века! А этот: "Лорд Воландеморт"... Кстати, ты и при жизни был тем еще говнюком, любителем тупых злых шуток. И таким же остался и в не жизни.
- Промолчать не мог? - поддержала Ровена. - Мало ли кто и почему там город сжег? Магглы вон себе причину выдумали, и хорошо...
- А как тебе твои? - решила добить Гриффиндора Хельга. - "Мародеры" и их верные почитатели. Не коробит слух, сэр рыцарь? - В ответ "сэр рыцарь" только зубами заскрежетал.
- Уж твои-то... - начал было он, но подруга его перебила.
- А что "мои"? Я своими довольна. Почти. И турниры выигрываются моими, и в этом их министерстве должности по праву принадлежат моим...
- А дракона взять в одиночку твоим слабо?
- Зато дорогу к нам находят только слизеринцы, - похвастался Салазар.
- И за это ты их со своего факультета вышвыривать принялся?
- Это для его же пользы!
- Хватит склочничать! - перебила хвастовство достижениями факультетов Ровена. - Надоели еще при жизни. Скажите лучше, мы что, пожалели мальчику силы?
- Мы решили пойти совсем другим путем, - серьезным тоном начал наконец важный разговор Гриффиндор. - До этого все, кто к нам ни приходил, просили силы и получали ее. Но она им не помогала, - Салазар промолчал, но утвердительно кивнул.
- Мозги никто не просил, - согласно вздохнула Ровена.
- И упорства, - таким же вздохом вторила ей Хельга.
- А все же, если не справится? - продолжала сомневаться Рейвенкло.
- Справится - не справится, его проблемы... У нас еще есть время, - равнодушно сказал Слизерин.
- Но его немного...
- Это да.
- А василиском своим ты все же озаботься, - завершила разговор Основателей Шляпа.
Глава 8. Перераспределение
"Здравствуй, родимое Больничное Крыло!" - так и хотелось мне воскликнуть мне после пробуждения, завидев знакомые белые ширмы. Вот только делать этого я не стал, ведь по закону жанра в пределах моей слышимости шел очень интересный разговор. Точнее, его окончание.
- Только после того, как поправится, и точка!
- Но Поппи, - просительный голос директора на медведьму не произвел никакого впечатления.
- Никаких "Поппи"! - отрезала колдомедик. - Альбус, пойми ты! Мальчика кто-то пытал. Сильнейшее мозговое истощение, почти как у Лонгботтомов. Он потерял очень много крови. У него серьезные повреждения магического ядра. Он чуть не стал сквибом! Ко всему прочему, он упал с лестницы и сломал себе ногу! Так что никаких разговоров два дня! И, пожалуйста, директор, никакой легилименции, как вы любите, хотя бы неделю! У него сейчас в голове не мозги, а студень! Вы же его просто убьете на месте!
"Спасибо тебе, Поппи, добрая ты душа. Спасла меня", - благодарно подумал я. Общаться с Дамблдором в текущем состоянии у меня не было никаких сил.
Спасение в больничном крыле продлилось всего неделю. За это время меня посетили мои одноклассники, посетовали на мою неуклюжесть и неудачливость - официально, я оступился и упал с лестницы (блин, прям как в армии после разборок!). Намекнули на то, что я на пути к рекорду школы по проведенному среди первокурсников времени в больничном крыле за первый месяц обучения. Вот уж спасибо, такой славы мне не надо.
В середине недели заходил декан. Судя по тому, что Печать молчала, в голову он мне не лез. Но это не помешало ему тщательно расспросить меня о произошедшем, намекнуть на то, что если кто-то мне помог упасть, или, тем более, если я запомнил того, кто меня пытал, нужно немедленно доложить, т.к. это уже не шутки. Отговорился тем, что ничего не помню. А как вспомню, так сразу же расскажу.
Разговор с директором произошел на следующий день после беседы с моим деканом. Монолог Дамблдора, слава Мерлину, меня ни о чем пока не спрашивали, оставил меня в очень тяжелом моральном состоянии. Уж на сколько я знал причину произошедшего, и то чуть не поверил его убеждениям. Умеет убеждать.
Суть же разговора сводилась к следующим положениям. Первое. Вот к чему приводит участие родителей на неправильной стороне. Второе. Сторона директора, то есть сторона общего блага - это правильная сторона, где ничего такого произойти не может. Третье. На своих приятелей все-таки нужно постукивать, ибо, быть может, это их проделки, расскажи, мальчик мой... Четвертое. Участвовать в серьезных делах может быть очень больно.
И тут я не мог не согласиться:
- Директор. Я вас понял, и придумаю что-нибудь, чтобы не участвовать во всем этом. У меня у самого есть такое самое искреннее желание! - видимо моя искренность и горячность удовлетворили директора, так что он пожелал мне скорейшего выздоровления и убрался восвояси.