Гилдерой в этот вечер, как обычно, сидел в своих покоях за кабинетом ЗОТИ и был занят невероятно важным делом: он читал и подписывал письма поклонниц.
- Профессор Локхарт?
- Да, мальчик?
- У меня есть к вам один вопрос.
- Тебе что-то непонятно из моих книг? Я с радостью отвечу на твои вопросы, но на уроках. А сейчас, извини. Тяжкое бремя славы. Мне нужно ответить на письма почитательниц моего несравненного таланта...
- Нет, что вы. Я хочу научиться у вас другому.
- Подвигам? Ох-хо-хо! Многие хотят совершать подвиги, но далеко не каждый может. - Гилдерой принял важную позу и продолжил: - Я свой первый подвиг совершил, когда мне было всего... - Локхарта понесло. Увы, этот словесный понос мне пришлось смиренно выслушать. Спустя полчаса слегка выдохнувшийся профессор закончил: - Вот так вот я победил троих горных троллей. Простым камешком размером с детский кулачок! - Приняв мой малость остекленелый взгляд за высшую форму восхищения и печали, что такие высоты не для всех достижимы, он решил немного подсластить мне пилюлю. - Не волнуйся. Не такие подвиги, помельче, но совершить может каждый! - очнувшись от только что придуманного третьего по счету способа спрятать расчлененное тело профессора в Хогвартсе не используя магию, я вернулся на грешную землю.
- Нет, простите профессор. Я, как бы, немного другое имел в виду. Я не такой фотогеничный как вы, так что из меня не выйдет хорошего героя.
- О, так ты хочешь научиться писать книги так же гениально, как я? Это тоже очень и очень непросто. В своих долгих странствиях, между совершениями подвигов, темными ночами при свете обычного люмоса я постигал тяжелое ремесло... - "Так, - погрузился я в свои мечты. - Способ номер четыре. Под предлогом найденных сокровищ Слизерина, заманить Локхарта в туалет Плаксы и... "
- ... И вот так я спас ведьму от пятидесяти маггловских боевых железных животных-канистр, просто проткнув палочкой в них по маленькой дырочке! - "Танков, идиот! - мысленно от всей этой чуши я бился головой об парту. - Танков! А не канистр!" - А дальше я...
- Простите, профессор. И не этому тоже. У меня с обычным-то письмом проблемы.
- М-м-м. Тогда что именно ты хочешь?
Как там, в далеком советском детстве, с отличным музыкальным оформлением боролись с человеческими пороками? "На хвастуна не нужен нож, ему немного подпоешь и делай с ним что хошь!" - так, да? Вот сейчас, миленькая лисичка, мы и проверим твой способ. Лесть - это тоже наука. Лесть за придуманные подвиги иногда приедается... хотя нет. Этому... кадру лесть не приестся никогда, и заслуженная, и просто любая. Но все равно, истинное признание настоящих заслуг, оно намного приятнее.
- Вы знаете, профессор, я действительно очень внимательно изучил вашу биографию. И меня больше всего заинтересовал тот период вашей жизни, когда вы работали на Министерство Магии.
- Да! Именно тогда я впервые осознал, что...
- Дайте мне договорить профессор, - невежливо, но меня, откровенно сказать, вконец заебало слушать всю ту пургу, что нес этот клоун. - Научите меня тому, что умеете лучше всего сами!
- И что же это? - напрягся Локхарт.
- Я хочу, чтобы вы научили меня теории и практике заклинания Обливиэйт, - портреты Локхарта на стенах неодобрительно на меня посмотрели.
- Извини, но обучение и практика этого заклинания, как одного из самых опасных, проводится только на службе и в пределах Департамента Магического Правопорядка. Поэтому я просто не имею права обучать кого-либо. Давай я лучше научу тебя...
Что ж, халява не сработала. Зайдем с тузов.
- Пятьсот галеонов.
- Мальчик, я не собираюсь нарушать закон и подвергать свое имя опасности ради каких-то жалких...
- Тысяча галеонов.
- Выход из класса у тебя за спиной... - занервничал профессор. Портреты на стенах стали задумчиво переглядываться друг с другом.
- Полторы! Наличными. Без всяких свидетелей: гоблинов, магов, магглов... Полторы тысячи приятных желтых кругляшков.
Локхарт взмахнул палочкой, накладывая на дверь простенькое запирающее заклятие.
- Кто ты?
- Я Винсент Логан Крэбб, ученик второго курса.
- И ты, ученик второго курса, имеешь право распоряжаться такой достаточно серьезной суммой?
- Да.
- И деньги ты можешь принести очень быстро?
- Половина у меня с собой.
- Хм, - задумался профессор, встал и повернулся ко мне спиной.
Я занервничал, поняв, что только что откровенно ступил. Все же непрерывная болтовня Гилдероя вполне сойдет за легкий конфундус. Лорд умен, и именно поэтому его действия можно хоть как-то предугадать. Что придет теперь в голову Локхарту... Да что тут думать? Понятно, что придет: "Семь с половиной сотен галеонов за просто так гораздо лучше, чем полторы тысячи - с опасностью быть пойманным".
- И где они? - все еще стоя ко мне спиной, причем рука, держащая палочку, спрятана. - Покажи мне их, чтобы я удостоверился, что ты меня не обманываешь.
"Ага! Счаз! Хватит одного упоротого мною косяка!" - подумал я. - "Выброс адреналина в кровь прочистил мне мозги, так что и не надейся!"
- Прежде чем вы захотите сделать что-нибудь... не очень обычное, профессор, вы должны кое-что узнать. Во-первых, прежде чем идти к вам, я записал все, что собираюсь делать, на бумаге и вручил одному из своих друзей. Во-вторых, по дороге сюда я встретил мадам Спраут. Мой декан, узнав о том, куда я иду, очень хотела, чтобы на обратном пути я заглянул к ней и рассказал о встрече с вами. Она ваша ярая, но скромная фанатка. А завтра со мной хотел поговорить директор Дамблдор.
- Ну что ты, мальчик. Ты меня совсем не так понял, - своей голливудской улыбкой улыбнулся Локхарт и отложил волшебную палочку в сторону. - Однако я хотел бы внимательно обговорить условия. - Улыбка Гилдероя исчезла. Он стал абсолютно серьезным.
- Я вас слушаю.
- Непреложный обет о неразглашении.
- Кто будет свидетельствовать?
- Аврора Синистра. Она от меня без ума.
- Не хотелось бы подключать еще кого-нибудь, кто может выдать даже...
- Обливиэйт.
- Логично, - согласился я. Как-то я не подумал, что можно пригласить, использовать, а потом стереть память.
- Дальше. Кого ты приведешь в качестве учебного пособия?
- А разве вы не...
- Нет. Я этим заниматься не буду. Слишком опасно.
- Если никто, то тогда на ком проходить практику?
- Животные. На них тренируются начинающие обливиаторы. И еще одно условие. Деньги вперед. Все.
- Нет. Только половина.
- Уж не хочешь ли ты меня обмануть?
- Профессор Локхарт. Не надо обижать меня, сомневаясь в моей разумности. Оказавшись врагом такому опытному обливиатору, можно в один далеко не прекрасный момент забыть даже, как дышать.
- Лесть тебя не спасет.
- Тысячу вперед. Пятьсот потом. И это мое последнее слово. За такие деньги я на континенте найму трех учителей.
- Согласен, - подумав, сказал Локхарт.
Спустя два дня, минус тысячу галеонов, непреложный обет (я молчу о нашем договоре, а Локхарт меня ответственно учит, как его учили, и не стирает мне память о нашей учебе) и один обливиэйт к дурочке, безнадежно влюбленной в светлый образ, к которому Локхарт в реальности не имел никакого отношения, у нас состоялся первый урок.
- Итак, начнем наш урок. Для начала, прочитай бумажку, что лежит у тебя под книгой, - довольно сказал улыбающийся Гилдерой.
"Я попросил стереть профессора Локхарта память за последние пять минут. Секретное слово, которое он точно не знает - Наваха." - Я почувствовал страх и злобу. Только что, я потерял часть себя. Навсегда. Если и есть что-то страшнее, чем не помнить, то есть не быть собой, то...