- Мистер Крэбб. Так питались поколения учеников Хогвартса и еще ни один не жаловался на меню, да еще в такой похабной форме. Будьте любезны держать свой язык на привязи, иначе я буду вынужден вымыть его мылом.
- Говорите прямо, директор, раз уж разговор идет серьезный! Хватит ходить около!
- Хм... Прямо... Ну тогда, раз ты так хочешь, прямо. Я хочу, чтобы ты принес мне несколько книг из Библиотеки Тайной Комнаты.
- Я не понимаю, о чем вы говорите, - быстро от всего открестился я.
- Мистер Крэбб. На будущее. В данной ситуации такой быстрый ответ подтверждает высказанное вслух предположение намного явственнее, чем даже если бы вы прокричали об имеющемся у вас доступе в Библиотеку Основателей за ужином в Большом Зале. В следующий раз возьмите хотя бы паузу для того, чтобы подумать. Но это так, к слову. Видите ли, вы провели отличный симпозиум, когда учились на первом курсе, но не учли одной такой маленькой детали. Доказательства, которые вы приводили.
- А что с ними не так? Я проверял их по Кодексу...
- Именно! Именно что проверяли. И я, любопытства ради, их тоже проверил. Знаете, сколько на это ушло у меня времени?
Я промолчал.
- Так вот. Три часа. Три часа у меня ушло на работу с Кодексом. И это только поверхностная проверка ваших выкладок. А чтобы собрать их, требуется времени в разы больше, не так ли? Не напомните, сколько официальных посещений Кодекса по двадцать минут у вас было? Два, три? То есть либо вы научились проникать в Комнату Кодекса незаметно для всех навешанных на нее защит и следящих контуров, либо... Либо вы читали Кодекс где-то в другом месте. А единственным другим таким местом как раз и является Библиотека Основателей.
"Блядь! Я кретин! Так проколоться! И ведь прикрылся посещением, не подумав, что кто-то станет меня проверять серьезно!" - с тоской подумал я.
- Не надо так расстраиваться, мистер Крэбб. Для вашего возраста это была отличная попытка. Скажу тебе по секрету, даже я не сразу догадался. Чем ты в итоге расплатился с Ровеной?
- Исс... Ой! - оп-па! Вот это был классный прием. Я чуть на автомате не ответил. Как тонко мне заморочил голову Дамблдор! И ведь это безо всякой магии! Я пристально взглянул на директора, но не увидел ничего кроме доброжелательной укоризны: так добренький дедушка смотрит на своего нерадивого внучка. Но зуб даю, то, что я его поймал, Дамблдору определенно не понравилось.
Увы. Несмотря на то, что я сумел распознать атаку Дамблдора, отвечать все равно придется. Главное теперь сохранить хотя бы остатки информации. Но отвечать, не значит расколоться до донышка. Попробуем поюлить. Как там писали в моем мире про невербальный язык тела? Попробую сымитировать...
Я отвел глаза в сторону, повернулся телом чуть боком к директору, затеребил края одежды и сбивающимся голосом произнес:
- Основатели не хотели, чтобы я рассказывал кому-либо о них!
- Мальчик мой! Зачем ты меня пытаешься обмануть? Вынужден тебя огорчить: ты далеко не первый, кто встречался с призраками Основателей. Так что я отлично знаю, какие именно задания дают они.
Я сгорбился, всей своей позой выражая покорность судьбе, и честно сказал:
- Исследования на благо магической науки.
- Вот видишь! Она всегда и от всех этого требует! А печать за ослабление магии на тебя навесила Хельга?
- Да, - ответил я, всеми силами старайся удержаться от того, чтобы не показать своего восторга. "Повезло! Дико повезло! Дамблдор - расслабился! Ну кто же так допрашивает, давая прямо в вопросе уже готовые ответы?!"
- Тогда что же ты противишься? Мне не нужна вся библиотека, а только несколько книг, которые пришли в совсем ветхое состояние в нашей общей библиотеке.
- Я не могу выносить книги из Библиотеки Тайной Комнаты. И если я не первый, кто имел к ней доступ, то вы это отлично должны знать! Зачем тогда требуете от меня невозможного?
- Хм. Ну мало ли... Тогда копируй их, как копируешь для себя!
Я просто зарычал от мгновенно нахлынувшей ярости. Меня реально хотят похоронить в этой гребанной библиотеке!
- Да я же там так и сдохну, передиктовывая их прытко-пишущему перу!
- А-а-а! Так вот почему книга выглядела так! Винсент, мальчик мой, неужели ты не знал, что существуют артефакты копирования? Вот, - Дамблдор достал из стола небольшую шкатулку. - Положи ее на нужную тебе книгу, и скоро у тебя их станет две. Все очень легко и просто.
- Это все равно не по правилам. Доступ дали мне, а не вам!
- Мальчик мой, иногда приходится делать что-то не по правилам. Например, вот эта вот палочка, - он помахал передо мной моей прелестью. - Она не дозволена к использованию, так как не соответствует законам Магической Британии. Я могу поступить по правилам и сломать ее, - директор показательно взялся за кончики палочки и чуть попробовал ее на изгиб. - Но я могу поступить и не по правилам и... - сказал директор и протянул мне мою палочку, - вернуть ее тебе.
- Хорошо, директор, - схватился я за свою палочку и поскорее упрятал ее за ремень. - Я последую вашему совету.
- ? - удивленно взлетели вверх брови Дамблдора.
- Я, как вы мне и советовали, прежде чем давать быстрый ответ, лучше возьму паузу, "чтобы подумать".
- Я искренне советую вам дополнительный месяц отработок провести все же в Библиотеке. Подумайте, мистер Крэбб. Хорошо подумайте.
Интерлюдия 3
Прошедший разговор доставил Дамблдору просто море... удовольствия! Он так напомнил ему времена его детства и юности, что можно было бы даже уронить скупую старческую слезу от нахлынувшей ностальгии и печали по ушедшей молодости.
Причем тут молодость Альбуса? А все очень просто! Годам к сорока-пятидесяти Дамблдор поднялся в изучении и практике легилименции до таких высот, что девяносто девять процентов собеседников, даже те, что практиковали окклюменцию, ничего не могли противопоставить ментальным щупам Великого Светлого мага. "Для собеседника это противно? Что вы! Он же ничего не почувствует! Тем более, это не для меня, а лишь ради всеобщей пользы и блага!" В частности, именно этим и объяснялись великолепные достижения Альбуса как политика. Ведь это так просто - добиться нужного тебе результата от разговора, если можно непрерывно ощущать истинные мысли и реакции собеседника!
Поверхностная легилименция настолько вросла в поведение Дамблдора, что иногда он пытался на автомате пролегилиментить даже случайно увиденное собственное отражение в зеркале. Смеялся, конечно, потом, да.
Редкие исключения можно было пересчитать по пальцам: самородки-окклюменты вроде Северуса Снейпа, очень и очень богатые лорды, прикрывавшие свои мысли и чувства мощными, но очень дорогими артефактными комплексами, к примеру, такими были старые Малфои, Поттеры и Блэки, ну и некоторые полукровки с примесью крови волшебных рас.
Но одновременно с совершенной беззащитностью к легилименции большинство чистокровных собеседников могли похвастаться великолепным самоконтролем. Прочитать во время беседы что-нибудь по их лицам, помимо того, что они хотели показать, было абсолютно невозможно.
А вот с Винсентом Крэббом была совершенно обратная ситуация. Печать Основателей полностью закрывала мысли и чувства ребенка от легилименции, зато уровень владения своим лицом и телом, в плане подавления непроизвольных реакций на слова собеседника, были у наследника Крэббов весьма далеки от идеала.
Такая ситуация встречалась только в самом начале жизненного пути Альбуса, когда он делал первые робкие шаги в политике, тогда еще школьной. А несколько совершенных ошибок в оценке реакций собеседника с обидными последствиями и привели его к мысли об изучении легилименции.