Я с трудом заставил себя отойти от двери. Но ещё труднее было удержаться и не ворваться в комнату, требуя объяснений. Я был дураком. Самым настоящим. Как можно не распознать в своей жене алчность? Как можно спутать любовь к деньгам с любовью ко мне? Как я не замечал четыре года всей этой херни?
Я тихо покинул квартиру, словно и не возвращался домой раньше времени, поехал в клуб, нажрался и впервые в жизни изменил своей жене-красавице. Под утро завалился домой и прямо в одежде, которая провоняла чужими женскими духами и запахом табака, залез в нашу супружескую постель и уснул.
На следующий день я проснулся другим человеком. Исаев Олег из победителя в номинации "Муж года" превратился в холодного циничного подонка, который не спешил раскрывать своей жене причины таких изменений. Потому что где-то там, в глубине, все еще любил ее и не желал ни с кем делиться. Решил: как только полностью искореню эту заразу, сразу же подпишу бумаги на развод. А потом еще и эти внеочередные выборы вклинились.
Глава 4
В пятницу вечером я рассекал по ночным улицам и сам не понял, как свернул с дороги и оказался в том самом дворе с серыми пятиэтажками. Не знаю, какого черта я туда сунулся, вот веду машину, вдавливаю педаль газа в пол, а в следующую минуту резко ударяю по тормозам и уже поворачиваю вправо.
Медленно проезжаю вдоль узкой дорожки, и каково же мое удивление, когда на той самой лавочке, что и в прошлый раз, в ярком свете фар я замечаю Плаксу.
Дежавю.
Она задумчиво смотрит в небо, не обращая на меня никакого внимания.
Опускаю стекло, достаю из кармана пачку сигарет и встречаюсь взглядом с девушкой. Потерянным, грустным и удивленным. Она хочет что-то сказать, открывает рот, но так и не произносит ни слова. Отворачивается от меня и смотрит в сторону окон.
Я зажимаю сигарету между пальцами, подношу к губам и делаю затяжку, не отводя взгляда от дурацкого помпона на ее шапке.
Она не спешит здороваться, я тоже.
— Садись в машину, замёрзнешь, — мой голос звучит безразлично, а легкие вновь медленно наполняются дымом. Это расслабляет. В последнее время я стал слишком много курить, и даже угрожающая надпись на пачке Winston насчет раковых заболеваний не останавливает меня от покупки очередной дозы.
— В машину, говорю, залезай, — повторяю чуть громче, и Плакса стреляет в меня убийственным взглядом.
— Нет, спасибо, мне и тут неплохо сидится.
Хлопает своими невинными глазками, даже не представляя, насколько это заводит. Я окончательно свихнулся из-за стресса, раз чувствую желание к какой-то зачуханной малолетке.
— Мне даже отсюда видно, как ты дрожишь.
— Я не сажусь в авто к незнакомым людям.
— Я Олег, будем знакомы, — на моем лице расползается плотоядная улыбка, и я жду, когда она наконец-то поднимет свою задницу и сядет в салон. Зачем? Не знаю. Потом решу, что с ней делать.
— Пф-ф, вы прекрасно поняли, о чем я. — Плакса закатывает глаза и вновь отворачивается от меня.
— Пф-ф, — передразниваю ее, — я не умею читать мысли, если что.
Она молчит, а меня раздирает от любопытства. Интересно, какого черта она снова торчит на улице? Не думаю, что наслаждается холодным, пронизывающим ветром и ночным пейзажем в виде разбитого фонарного столба.
Я посматриваю на время, все ещё задаваясь вопросом, какого хрена делаю в этом неблагополучном районе, а потом отписываюсь своей любовнице, что скоро буду. Здесь точно ловить нечего.
— Я вообще-то помочь тебе хотел. Согреть. На ладошки там подышать, пальчики растереть, — прощупываю почву в последний раз и противоречу своим же мыслям.
Несколько минут Плакса не произносит ни слова, но потом всё-таки одаривает меня взглядом, прикусывает пухлые губы и вызывающие задает вопрос:
— Что, если вы похищаете людей и продаете их на органы? Спасибо, конечно, за приглашение, но я собираюсь прожить долгую жизнь. Так что езжайте, куда там собирались.
— Я что, похож на того, кто крадет глупых девочек, а потом вырезает их почки и сердца? — Я подаюсь немного к окну, чтобы получше разглядеть ее.
— К сожалению, ни разу не видела торговцев органами, поэтому не могу сказать, подходите вы под их описание или нет.
— В таком случае можешь поверить мне на слово, я далёк от черного рынка и расчленения непослушных блондинок. — Не отрывая взгляда от девчонки, нащупываю в подстаканнике все еще горячий кофе и делаю глоток, обжигая горло. — Кофе хочешь? — протягиваю картонный стаканчик в ее сторону, но Плакса не спешит принимать его.