Такой точкой опоры в конечном счете показался пролетариат. Именно эта социальная сила помогла расшатать государственные устои, а когда царизм рухнул — смести буржуазно-демократическую республику и установить диктатуру партии большевиков.
Однкао такой результат был совсем не то, на что рассчитывала интеллигенция. Она сама была им ошеломлена. Николай Бердяев в феврале 1918 года начал передовую статью журнала «Народоправие» характерными строками: «Русскому интеллигентному обществу, выброшенному за борт жизни в дни торжества его заветных идей и упований, предстоит многое переоценить».
Правда, заметная часть той интеллигенции, которая возлагала надежды на рабочий класс, которая разбудила и провела через политический ликбез эту грозную силу, еще в годы первой русской революции поняла, что им не по пути. И отхлынула из партии эсдеков в только что созданную партию кадетов. А когда разразилась Февральская революция, свершившая все, что было нужно с точки зрения интеллигенции, независимо от ее партийной принадлежности, тогда, как констатировал Шестой съезд РСДРП (июль-август 1917): «Отлив интеллигенции из рядов пролетарской партии, начавшийся в 1905 г., стал массовым». Интеллигенция одумалась, да было уже поздно.
ИТАК, всегда, опираясь на себя ли самое, или ища опору в более мощных социальных контингентах, наша малочисленная, разобщенная интеллигенция и так, и эдак до сих пор проигрывала. Фатально ли это обстоятельство? Некоторые соображения по этому поводу рождает анализ истории упомянутой партии кадетов.
ИСТОРИЯ кадетской партии и ее борьбы с большевиками лишь в недавнее время получила у нас подробное освещение в монографиях В.В. Шелохаева и Н.Г. Думовой. Эта партия, возглавлявшаяся интеллигенцией высшего разбора, объединявшая в своих рядах большую часть интеллигенции, выражавшая все заветные политические идеалы интеллигенции, с момента своего создания была главным идейным противником большевиков. Требование конституционной демократии было принципиально несовместимо с требованием диктатуры пролетариата и социализма.
Кадеты сделали все, что было в их силах, чтобы не допустить установления в России власти большевиков. Входили во все контрреволюционные правительства, вдохновляли антибольшевистские заговоры, вели агитацию и пропаганду и вооруженную борьбу. Их упорное, самоотверженное сопротивление позволяет утверждать, что кадетская партия дала удивительный пример действенного единения интеллигенции. На этом феномене стоит остановиться подробнее.
В начале статьи уже говорилось, что по своим свободолюбивым устремлениям вся интеллигенция родственна между собой. Однако нет более яростных врагов, чем два интеллигента, по-разному представляющих пути к свободе и формы ее осуществления. Материальная, социальная, культурная неоднородность и разобщенность интеллигенции, изначально свойственный ей индивидуализм ведут к тому, что подлинного единства часто нет даже между единомышленниками. Как только интеллигенция пытается объединиться вокруг неких идей, идеалов (я подчеркиваю: вокруг нематериальных интересов), немедленно и каждый раз воссоздается ситуация: «Лебедь, Рак и Щука». Ибо каждый понимает своим особенным умом эти идеалы по-своему.
За примерами не надо ходить далеко. В истории России было несколько попыток интеллигенции объединиться. Бросим взгляд на них.
ДВИЖЕНИЕ, называемое декабризмом, зародилось в 1816 г. в компании шестерых офицеров, создавших «Союз спасения» или «Общество истинных и верных сынов отечества». Уже в 1820 г. в «Союзе благоденствия», выросшем на этой основе, насчитывалось около 200 членов, ярких представителей дворянской интеллигенции. Выдвинулся ряд лидеров, разгорелась внутренняя идейная борьба. Это привело к самороспуску в 1821 г. раздираемого противоречиями «Союза благоденствия» и созданию, после ряда промежуточных форм, Южного и Северного обществ. Не только эти общества стояли на разных платформах, но и внутри них не было единства, выделялись радикальные и умеренные течения. Общий язык им было найти нелегко. В недолгом времени «разброд и шатание» достигли таких степеней, что ряд наиболее трезво мыслящих декабристов, таких как Н. Тургенев, М. Лунин, П. Чаадаев, А. Грибоедов, П. Катенин и другие, разочаровавшись, отходят от движения. Незадолго до злосчастного восстания сам Павел Пестель, участник еще «Союза спасения», глава Южного общества и вообще центральная фигура декабризма, отчаявшись в общем деле, собрался идти с повинной к императору Александру Первому. А один из лидеров Северного общества, С. Трубецкой, в самый день восстания не пришел к восставшим, провалив все дело, конечно, не из трусости (герой войны 1812 года!), а по внутреннему несогласию с радикалами, возглавляемыми Рылеевым. Вновь «объединить» декабристов смогла лишь каторга и ссылка. И то не всех.