Действительно, мало просто зафиксировать наличие учредительной воли. Критический момент наступает тогда, когда не в принципе, не в теории, а на деле отменяется система старого права, в соответствии с которой можно было различать правовое и неправовое, причем отменяется не для победы над противником старой конституции, а для учреждения нового порядка. Учреждается новая Конституция, и поскольку есть те, кто будет это делать, они объявляются комиссарами народа, которым в принципе довольно будет принять или выставить на референдум новую Конституцию, после чего их миссия будет окончена. «Но в то время как комиссарская диктатура инициируется конституционно учрежденным органом и связана с соответствующим разделом действующей конституции, суверенная диктатура представляет собой лишь quoad exercitium и непосредственно выводится из бесформенной учредительной власти… Она апеллирует к народу который в любой момент может начать действовать, а тем самым приобрести и непосредственное правовое значение»[46]. Книга Шмитта полна примеров того, как именно при перерождении комиссарской диктатуры в суверенную исчезало то, что имело для него первостепенную важность: управленческая эффективность государства, основанная на ответственном разграничении компетенций.