С другой стороны, нельзя допустить, что изложенный здесь ход событий повсюду неизбежен. У нас нет оснований быть столь малодушными. Чем демократичнее государство, тем более материальные средства государственной власти, например, военные, зависят от народных настроений (милиция). Эти материальные средства и у демократии могут быть средствами насильственного подавления пролетарского движения, если пролетариат численно слаб, как, например, в аграрном государстве, или когда он политически слаб в силу своей неорганизованности и духовной несамостоятельности. Но раз в демократическом государстве пролетариат настолько окреп численно и силой, чтоб при помощи достигнутых уже свобод завоевать политическую власть, тогда “капиталистической диктатуре” будет трудно собрать необходимые средства для насильственного подавления демократии.
Маркс считал возможным и даже вероятным, что в Англии и в Америке пролетариат мирным путем завоюет политическую власть. После Гаагского интернационального конгресса 1872 г. в народном собрании в Амстердаме Маркс произнес речь, в которой сказал:
“Наступит день, когда рабочий должен будет взять в свои руки политическую власть, чтобы заложить основание новой организации труда. Он должен свергнуть старую политику, оберегающую старые учреждения, если он не хочет, подобно древним христианам, отказаться от “царства в этом мире”, к которому те относились с таким презрением и пренебрежением”.
“Но мы никогда не утверждали, что пути достижения этой цели, повсюду будут одинаковыми”.
“Мы знаем, что нужно принять в соображение учреждения, нравы и традиции различных местностей, и мы не отрицаем, что существуют страны, как, например, Америка, Англия и, если б я лучше знал ваши учреждения, быть может, я прибавил бы Голландия, где рабочие мирным путем достигнут своей цели. Но не так будет во всех странах”.
Посмотрим, исполнится ли ожидание Маркса.
Конечно, в названных государствах имеются имущие классы, склонность которых к насилию по отношению к пролетариату растет. Но рядом с ними имеются и другие слои, уважение которых к растущей силе пролетариата и желание держать его путем уступок в благодушном настроении тоже растет. Несмотря на то, что военное положение повсюду временно сузило политическую свободу действий народных масс, английскому пролетариату оно принесло значительное расширение избирательного права. В настоящее время нельзя предусмотреть, какое влияние демократия различных стран окажет на формы завоевания политической власти пролетариатом и насколько оно будет содействовать тому, чтобы той и другой стороной были избегнуты насильственные методы. Но во всяком случае существование демократии не будет ничтожной величиной. В демократической республике, в которой народные права приобрели почти столетнюю прочность, права, которые народ завоевал, утвердил и расширил путем революции, и где народ приучил господствующие классы к уважению себя, в таком государстве формы перехода, конечно, будут иные, чем в государстве, где военная деспотия до сих пор располагала неограниченной властью по отношению к народным массам и где она привыкла держать их в узде.
Но влиянием демократии на формы перехода к пролетарскому режиму для нас не исчерпывается значение ее в досоциалистическое время. Всего важнее для нас ее влияние в настоящий период на рост зрелости пролетариата.
3. ДЕМОКРАТИЯ И ЗРЕЛОСТЬ ПРОЛЕТАРИАТА
Для социализма нужны особые демократические условия, которые делают его и возможным, и необходимым. Это, конечно, всем известно. Однако среди нас не существует единодушия по вопросу, каковы же те условия, которые должны быть налицо, чтобы современный социализм был возможен, и когда именно нужно считать страну созревшей для него. Это разногласие по столь важному вопросу — факт не особо утешительный. Но будем искать облегчение в том, что мы по необходимости снова займемся этой проблемой. Эта необходимость возникает уже потому, что для большинства из нас социализм перестал быть тем, что ожидалось не ранее, чем через столетия, в чем нас уверяли еще в начале войны некоторые “переучившиеся ученики”. Социализм как вопрос практики поставлен в порядок нынешнего дня.