Во-первых, это противопоставление двух миров: духовного мира света, знания и добра, с одной стороны, и вещного, видимого мира тьмы, неведения и зла, воплощенного в материи, — с другой. Мир света представлен безличным Первоначалом, порождающим сложную иерархию духовных сил — эонов, один из которых (София), соблазненный своеволием, отпадает и порождает создателя материального мира — порочного и невежественного демиурга, существа низшего по сравнению с эонами. То есть мир произошел из-за ошибки, его создатель и есть источник зла. Соответственно и человек понимается как заключенная в темницу тела частица или искра божественной Плеромы, как духовная андрогинная сущность, которая не несет в себе никакого первородного греха и целью жизни которой является избавление от уз материи и слияние (растворение) с полнотой божественного бытия.
Во-вторых, путь к спасению — это раскрытие в себе божественного элемента, выявляемого с помощью мистического «спасительного знания» — гносиса, принесенного на землю одним из эонов — Христом. Таким образом, первичная дихотомия тут — не грех и раскаяние, а невежество и знание. Знание является магической силой, изменяющей мир и дающей власть.
В-третьих, это идея изначальной избранности тех, кому доступны тайны гносиса, воспроизводящая иудейский постулат об «избранном семени». Отрицая идею исходного онтологического равенства, гносис делит людей на разряды. Спастись (то есть освободить свой духовный элемент) смогут только «духовные» люди», являющиеся таковыми в силу своей природы, в то время, как остальные («душевные» и «плотские») не спасутся. Гносис, тщательно зашифрованный, раскрывается через «трансцендентное пробуждение», которое происходит в результате магических действий, психо-духовных практик, медитации и «расширения сознания», а не активного нравственного служения. Приобретший тайное знание обретает силу и бессмертие, то есть самообожествляется.
В-четвертых, это биполярность всего мироздания, представленного в пантеистическом смешении. В природе каждого явления или существа присутствуют два начала: дух и материя, положительное и отрицательное, добро и зло, мужское и женское, свет и тьма, истина и ложь. Добро и зло существуют как онтологически равные силы, как оборотные стороны одного явления. В каббале это называется законом «единства и борьбы противоположностей», который присутствует в природе, обществе и мышлении и который исключает возможность построения какой-либо этической системы.
В-пятых, это нравственный индифферентизм (имморализм). Поскольку зло исходит от материи и плоти, а не от человеческого духа — «божественной искры», которая не несет за это никакой ответственности, для гностика не существует социально ценных норм, нравственных установок и ориентиров. Главное достоинство — это сила, воплощенная в знании, которое и есть добро и имеет высшую ценность (вспомним бэконовское: «знание — сила!»). Это стало основой для непризнания и борьбы против каких-либо социальных и нравственных запретов, приведших к абсолютному либертинизму. Презрение к материи, телу — «темнице духа», с одной стороны, предопределило аскезу вплоть до самоистязания, а с другой — стало оправданием для нравственной и половой распущенности (в соответствии с принципом «плотское — плотскому, духовное — духовному»). Некоторые гностики учили, что люди не могут «спастись, то есть попасть к “своему” богу, если не пройдут через все виды греха». Отсюда — разврат, содомия, совместные оргии, заканчивающиеся самоубийствами и пр. Гностик видит себя абсолютно свободной, «познающей искрой», борющейся против любых внешних сил, ограничивающих и подавляющих ее.
В-шестых, это сохранение в тайне «высшего знания», предопределившее двойной стандарт: одни требования — для внутреннего обихода, для своих, другие — для внешнего круга, то есть для профанов. Сознание долга упрочивается только в отношении своих, избранных, в то время, как в отношении других — эксплуатация. Но тот же дуализм существует и внутри «братства» избранных — на высших ступеньках говорятся истины, которые противоречат тому, о чем говорится внизу, так же, как и в отношении морали: аскеза — для низших, а для высших — вседозволенность.
Из всех синкретических учений гностицизм представляет наибольшую опасность, так как, выдавая себя за эзотерическую форму христианства, в корне искажает его. Гностическая антицерковь строилась на подмене основных христианских идей и понятий, разрушая веру изнутри. Бог-Отец, Творец небу и земли подменяется ограниченным, завистливым, невежественным существом-демиургом, вредящим человеку, в то время как «высшим богом» объявляется тот, кто разрешает нравственную свободу и распущенность. Действительное значение Христа здесь уничтожается. Имена Иисус, Христос, Спаситель сохранены, но получают иной смысл и присвоены различным личностям: Христос является эманацией пантеистического божества, одним из эонов, Спаситель — созданием Плеромы, а Иисус — простым человеком, в которого вселяется Христос. У гностических сект — каинитов и офитов (от греч. оphis — змея) мы видим поклонение змею, проникшему в райский сад для передачи людям скрытого от них высшего знания и проклятому демиургом. То есть сатана воплощает добрую силу, верховную премудрость, борющуюся против злого бога. Он выступает как Люцифер, «носитель света», «учитель» людей, обещающий: «будете как боги и знающие хорошее и злое» (Быт. 3:5).