- Дорогой, ты забыл? Когда летишь быстрее скорости света, свет звёзд не поспевает за твоим кораблём.
- Но лететь быстрее скорости света невозможно. Это нарушает все законы физики...
- Здесь другие законы.
- Где здесь? Почему я слышу тебя, но не вижу? Я всегда видел тебя. Ты всегда была рядом. Тодри, дорогая, вернись.
- Я здесь, я всё время здесь. Всё время-время-время...
Голос искажался, то становился выше, то падал до гулкого баса.
- Время? А что такое время? Прошлое, настоящее и будущее?
- Здесь всего этого нет. Мы лишь пытаемся расставить в огромном пространстве вехи, «крючки», за которые зацепится крохотный кусочек нашей жизни.
- Без тебя у меня больше нет жизни.
Не было взрыва, лишь страшная вибрация и нахлынувшая невыносимая волна боли, скрутившая тело сверху донизу.
Сознание вернулось мгновенно, я увидел над собой отливающей мягкой желтизной потолок. Так низко, что смог дотронуться до него рукой. Когда он приподнялся, я присел и увидел Финли в белом халате, нашего врача, под наблюдением которого находился я и все члены моего отряда. Знакомое помещение медбокса. Стены, испускающие тёплый умиротворяющий свет. Полупрозрачное «яйцо» медкамеры.
- Ну что ж, всё в порядке, Флаэрти, - сказал Финли удовлетворённо, рассматривая голографический экран, усеянный закорючками, в которых черт мог ногу сломать. - Есть, правда, определённые отклонения.
- А что именно?
- Ну, как вам сказать. Расположение органов поменялось местами. Но все функционирует нормально.
- Ничего себе нормально! Как это вообще возможно?!
- Вы прошли, словно по ленте Мёбиуса и вернулись в ту же точку. Но расположение ваших органов стало зеркальным. Сердце теперь слева, печень - справа.
- Зеркальным? - я схватился за левую сторону груди, услышав торопливый, прерывистый стук. - Но у меня всегда сердце было слева, как у большинства потомков землян.
- Вот как? - Финли мягко улыбнулся, как улыбаются малышу или безумцу, только чтобы не рассердить и не расстроить. - Думаю, вы ошибаетесь. Последствия сильного переутомления.
В глубокой задумчивости я вышел из медбокса, медленно прошёлся по коридору. Лифт поднял меня на смотровую площадку. Прозрачный купол из стеклокона казался невидимым и не отделял от бездны, откуда смотрели бледные звезды.
Что-то заставило меня посмотреть в обзорный телескоп, и я тут же наткнулся на плазменный ускоритель, похожий на огромный клубок чилопод, сжатый с двух сторон блестящими полусферами. Это странно. Кажется, я уничтожил его. Почему же не видно ни одного повреждения?
Я заказал чашечку латте, присел за столик, бездумно поглядывая на огромный вращающийся экран, на котором одновременно шла пара сотен передач.
- Привет, Арти, - знакомый голос заставил вздрогнуть.
Я поднял взгляд, и мурашки пробежали по спине. На этот раз спутницей Юриуса оказалась не юная куколка, а цветущая молодая женщина.
- Это Тодри, - объяснил он, как обычно без приглашения плюхнувшись за мой столик. - Журналистка. Пишет серию статей о нашем эксперименте.
- Тодри Холт.
Я задержал на миг в ладонях пухленькую ручку с трогательными как у младенца ямочками и вновь ощутил себя молоденьким старлеем, который только что вернулся из академии. Рубашка взмокла под мышками.
- Тодри, мы раньше не встречались? - превозмогая неловкость, задал я глупейший вопрос.
- Нет, ну что вы, - она мило, но совершенно нейтрально улыбнулась. - Хотя я многое о вас знаю. У вас потрясающе интересная биография. Полковник в тридцать пять лет. Герой войны с трозаками...
Она начала рассказывать, а я слушал её чуть хрипловатый голос, всматривался в обжигающую синеву глаз, россыпь родинок на шее у ключицы. Любовался медовым отблеском волнистых пепельных волос, тяжёлым водопадом, осыпавшим её округлые плечи. И почему у меня так кружится голова? Как будто я перебрал лишку.
И вдруг вспомнились слова Флойда: «Что вы увидите там? Самая большая вероятность - другую галактику. На это мы надеемся больше всего. Ради этого и затеяли эксперимент. Но возможно, только возможно - это будет прошлое или будущее. Ну, или альтернативная Вселенная. Но это маловероятно. Я лично, как учёный, в это не верю».