— Твой дед никогда в универ не ходил, — промычала она с дивана. Глаз ее с этого ракурса видно не было — только вспухшие нижние веки, почти как у Григорыча. — Семье нужна была помощь, вот он и пошел работать. Настоящий мужчина был твой дед. И без всяких универов.
Он посмотрел на нее неверяще: шутит, что ли? Ее маленький рот был упрямо поджат.
Не шутит, понял Стас, и внутри него, казалось бы, со всем уже примирившегося, шевельнулся животный ужас. Не шутит. Потому и бунтует так, показывая: я слабая, ты должен постоянно быть рядом, ты должен; водить на капельницы, водить с капельниц; не покидать меня ни на секунду — потому что иначе я снова буду пить, понимаешь? Видишь же, какая я слабая?
А она и правда стала очень слабой. Он никогда и не поверил бы, что его матушка, заноза в заднице, вечная нарушительница его покоя, невыносимая в своем стремлении утопить его в заботе, может вдруг стать такой. Она перестала готовить, убирать и даже элементарно ухаживать за собой. С первыми двумя пунктами Стас еще кое-как справлялся. Оставалось надеяться, что мыть ее ему не придется.
Видишь же, какая я слабая, Стасик?
Матушка и правда ждет, что он, хороший мальчик, верный сыночек, запрется здесь с ней навсегда. И тогда она сожрет его с потрохами.
Тетя Лида исправно названивала Стасу с непрошеными советами. Сначала она предложила сводить матушку к гомеопату — пусть пропишет ей что-то от алкогольной зависимости. Это Стас стерпел. Позже она предположила, что матушку, наверное, прокляла новая папина жена, поэтому не помешает проконсультироваться у экстрасенса. После этого Стас перестал брать трубку, а в универе всячески игнорировал попытки Лидии Аркадьевны втянуть его в разговор.
Он пытался отключиться от происходящего. Автоматизировать действия, купировать чувства. У него это даже получалось. Только розовые зайцы и Даня еще способны были его «вернуть» — встряхнуть, дать почувствовать, что ниточки связи с миром за пределами грязной квартиры еще не оборвались. Но долго ли они будут держаться, если матушка, выдыхая перегар вперемешку с попытками разжалобить его, так крепко вцепилась и так настойчиво тянет его к себе?
Нет, не долго. Они скоро лопнут.
Экран смартфона вспыхнул, и Стас дернулся к нему, но еще издалека заметил, что это всего лишь сообщение от оператора. Пора было пополнить счет, но денег у Стаса не осталось — отдал вчера в качестве «благодарности» уставшей намекать и попросившей об этом прямо медсестре, которая ставила матушке капельницы. Матушка была проблемной пациенткой.
Даня не писал. Даже сообщений его не видел.
Под ребрами у Стаса заскреблась тоска. Он догадывался, что Даня сейчас со Светой Веснянко — после пар он все реже ходил со Стасом к метро, все чаще сопровождал ее к общежитию и только к десяти часам вечера выходил на связь. Они продолжали не палиться, хотя, Стасу казалось, все на потоке, у кого были глаза, прекрасно понимали, что между ними что-то есть. Он слышал, как Женя Виноградова, самопровозглашенная первая красавица группы, удивлялась: классная же девчонка, у нее, наверное, с самооценкой проблемы, иначе не встречалась бы с этим коротышкой. У Стаса было что ответить, но он прикусывал язык, удерживая ядовитое: это Света ваша — дылда рыжая, и мизинца Даниного не стоит.
В этих мыслях явственно сквозила матушка. Она даже не представляла, как глубоко вросла в него, — да и он сам только начинал это понимать.
Вот и сейчас Даня не отвечает, потому что со Светой. Сидят в общаге, пьют чай из чашек с кольцами старого налета внутри и по очереди играют на Данином телефоне в ту игру, где надо вирусом заражать планету. Стас вдруг представил себе это особенно красочно: Света зловеще хохочет, объявляя, что лекарства в развитых странах больше не замедляют распространение вируса, а Даня смотрит на нее с едва различимой улыбкой, о которой, наверное, и сам в эти секунды не подозревает, и лицо его, обычно напряженное и сосредоточенное, кажется умиротворенным. Так Даня смотрел только на нее.
Стасу это не нравилось, но Даня любил ее. И, наверное, она тоже любила его, но это значения не имело. Когда Стас думал об этом, ему почему-то становилось гадко. Он начинал задаваться вопросами, которые потом долго не мог выбросить из головы. Интересно, на ее сообщения в телеграме он отвечает сразу же? Интересно, его не смущает, что она его выше? Интересно, они уже?..
Из-за закрытой двери донесся страшный грохот. Поспешно запихав зайцев в пакет и затолкав его под кровать, Стас побежал посмотреть, что происходит.