– Ты мечтаешь о рае? Но каким он будет и когда наступит? И наступит ли вообще? Готов ли ты ждать, не зная, получишь ли то, чего ждешь?
Пытаюсь представить человека, произносящего эти слова, но мне это не удается.
– С помощью технологий мы создаем новую реальность – мир, наполненный счастьем. Твой мир. Твои правила. Твой рай. Такой, какой ты сам пожелаешь…
Пока что звучит забавно. Голографические картинки мелькают с увеличивающейся частотой – словно случайный набор визуальных обрывков, похожих на сюжеты карт таро. Два ворона, сцепившихся крыльями друг с другом, чаши весов, установленные на острие меча, алый веер с золотыми персиками, изображенными на нем, молния, бьющая в вековой дуб. И вдруг мерцание прекращается – символы, словно фрагменты пазла, складываются в изображение мужского лица. Я едва успеваю его разглядеть, отметив только восточные черты и пронзительный взгляд. Саул Гаади?
– Времени не существует. Есть лишь единый бесконечный момент бытия. Стоит лишь осознать это – и ты постигнешь вечность.
Голос доносится до меня с близкого расстояния, сопровождаемый потрескиванием костра. Я вздыхаю от неожиданности. Я больше не на вечеринке! Над черно-синим озером, окруженным белоснежными горами, сгущаются сумерки, а я сижу среди фигур в темных балахонах, окруживших костер. Мужчина, которого я принял за Гаади, сидит напротив и смотрит на меня в упор. Человек слева подает мне чашу с темным напитком, и я делаю глоток. Отмечаю, что у меня почему-то смуглые руки. Кто я? Голос Старейшины – а я почему-то уверен, что его следует называть именно так – обволакивает мое сознание.
– Однажды в Боливии я захотел добраться до озера Титикака. Невероятное место силы, подобное этому. И тут я обнаружил, что местные жители не знают, что такое «время». Я спросил у местного инка-пастуха, как долго добираться до озера.
Мир вокруг меня опять меняется. Я вижу низкорослого пастуха, который вытаращил на меня глаза, пока я стараюсь растолковать ему свой вопрос. Он меня не понимает и только улыбается. И тут я вспоминаю, что за всю неделю пребывания в этих местах ни у кого не видел часов. Тогда я прошу его показать мне, где будет находиться солнце, когда я дойду до озера. Пастух указывает точку на небе. Я прикидываю, что идти где-то три часа.
– На самом деле озеро скрывалось за ближайшей рощей, в пятнадцати минутах ходьбы. Когда я повстречал пастуха на следующий день и спросил, почему он обманул меня, тот объяснил мне, что когда сам идет к озеру, встречает знакомых, болтает с соседями, обедает на траве, разговаривает с птицами… Все, к чему мы стремимся, для него не имеет значения.
Лицо Старейшины вновь проникает в поле моего зрения, и озеро Титикака сливается с озером в Пакистане (почему-то я уверен, что это именно Пакистан). Два мира наслаиваются друг на друга. Переплетаются…
– Этот пастух был счастлив. И ты можешь быть счастлив и сделать счастливыми всех вокруг. Ты должен познать вечность и раскрыть ее для других. Для этой миссии ты получишь драгоценный дар, брат наш. Готов ли ты? – спрашивает меня Старейшина.
Я чувствую сильное волнение. Именно к этому моменту я готовился всю жизнь. Старейшина встает, удаляется в неизвестном направлении, а затем возвращается в сопровождении женской фигуры в таком же балахоне, как и мы все.
Мое братство, окружившее костер, начинает тихо напевать. Девушка скидывает капюшон, и я вижу, что ее лицо впитало красоту всего мира. Кто она?
0015
Прихожу в себя дома, лежа на кровати, с тяжелой головой и жутким вкусом во рту. Надо мной стоит Линн со стаканом воды в руке.
– Хочешь пить? – спрашивает она.
Словно пес, жадно лакаю воду, пытаясь понять, который сейчас час – окна в квартире зашторены.
– Девять часов утра, – отвечает Линн на мой вопрос. – Четверг.
Пытаюсь вспомнить, что было между вчерашним просмотром ролика и сегодняшним пробуждением. Удается восстановить только обрывок видения: красивая молодая женщина, которая скидывает одежду в степном шатре, улыбается мне, что-то говорит почему-то по-французски. Стоит закрыть глаза, и я вновь ощущаю нежное прикосновение ее рук. Кажется, даже чувствую ее дыхание, овевающее мое лицо. Что же это было? И почему мне кажется, что я давно ее знаю? Готов поклясться, что это была Катрин, только со светлыми волосами.
Пока размышляю над этим, Линн приносит мне кофе. По ее словам, прошлой ночью Марк позвонил ей с моего телефона и попросил забрать меня. Когда она заехала за мной, я был немногословен и погружен в себя, а оказавшись дома, тут же уснул, чтобы проспать до утра.