она даже не знает, куда ей сейчас идти,
ее столика нет,
нет моего столика…
нет, он там, но всё выглядит как-то иначе, кто-то что-то изменил. Столов стало меньше, наверное, некоторые пациенты уехали, часть столов вынесли, а все оставшиеся заняты… столы расставлены кругами, в непривычном порядке, на определенном расстоянии от стен и от углов и сходятся к центру, а в середине только один пустой стол — пустой стол — она бы никогда там не села, слишком уж на виду, немыслимо, но, похоже, почти везде всё занято, по крайней мере, на первый взгляд, который, обежав весь зал, установил:
моего столика нет,
а она неподвижно стояла в метре-другом от дверей, после того как сначала уверенно направилась к своему месту, а его-то и нет нигде, а теперь остановилась… и зачем нужно было всё так запутать? она не знает, почему выбрала именно это место, никто его ей не давал, просто сидела там, а сейчас кто-то его отнял у нее, и надо решать очень быстро, потому что она уже привлекает к себе взгляды — идти вперед и сесть где-нибудь — я могу сесть с вами? или повернуть назад, уйти, не ужинать, ужин ее не интересует, она вообще могла бы не есть, могла бы есть только фрукты, черешню, груши, яблоки… фрукты в изобилии разложены на столе возле бара, если пройти туда, можно было бы взять себе яблоко или грушу, мисочку черешни… нож и отнести всё это к себе в номер, в это время над морем уже появляется луна, будет красиво, шезлонг и аромат фруктов, смешанный с запахом тела… вот только бар слишком далеко, нужно пересечь всё пространство, и диагональ ее взгляда будет пройдена телом — туда, а потом обратно, но ужинать в комнатах запрещено и если бы она сделала это, ее жест был бы истолкован как вызов и даже кража, сестра Евдокия его тут же отметит, она и так уже наблюдает за ней,
наблюдает за мной…
не только сестра Евдокия наблюдает… она сама уже выдает себя, терпеть не могу выдавать себя, ведь решила же: никогда себя не выдавать…
ни смущением… ни гневом… ни любовью… ни стыдом… ничем.
Сестра Евдокия поднялась со своего места и направилась к ней, сегодня она не в униформе, интересно, почему, на ней симпатичное платье, стильное, но ее взгляд так же внимателен, она приближается, а поскольку приближается, все другие перестают смотреть, отводят глаза, им неудобно, а только что смотрели на нее и, уж конечно, видели, что она не в состоянии справиться сама: смущена… потому и смотрели…
— сегодня пятница,
сказала сестра Евдокия, подойдя к ней, и улыбнулась ободряюще, словно она ребенок, которого надо успокоить, пятница… вечер пятницы, ей это абсолютно безразлично, она никогда не хотела никакой пятницы, наоборот — всегда стремилась ее забыть или чтоб совсем ее не было, после пятницы идет суббота, а потом воскресенье,
я не люблю пятницу, люблю понедельник…
— я просто хочу сказать, что именно поэтому здесь всё переставили, и вашего места нет…
— я не понимаю…
— доктор забыл вас предупредить,
забыл ее предупредить, а следовало знать, что по пятницам он ужинает вместе со всеми, садится за стол в центре и ужинает там, заказывает вино, а потом чокается своим бокалом с каждым в отдельности, поэтому приходится делать некоторую перестановку, чтобы собрать вместе, перемешать сразу много людей, а иначе будет слишком сложно, растянуто, ведь расстояния между столами такие большие, к тому же, каждый хочет быть поближе к доктору, не так ли?
она-то, вообще говоря, не знает, хочется ли ей быть ближе, но, по крайней мере, поняла, почему исчез ее стол, во всем этом есть что-то успокаивающее, значит, всё это временно и подчинено определенному порядку, но ее-то не предупредили об этом порядке, нельзя так… простите, что доставили вам неудобство, но извинение ей не поможет, если бы она знала заранее, она бы подготовилась… в этот вечер все одеты как-то по-особому, даже сестра Евдокия с ее маленьким черным платьем, это платье вам идет, сказала она ей, все еще пребывая в смущении, да, ведь нужно хоть что-то сказать — спасибо, сестра Евдокия поблагодарила и предложила ей свою помощь — а куда вы хотели бы сесть? спросила она, но откуда ей знать, она ведь ни с кем здесь не знакома,