— но когда-нибудь я начну писать,
сказала я и обратилась к Ханне за подтверждением, но она по-прежнему пребывала где-то в иных местах, абсолютно незаинтересованная, но для мисс Веры мои слова оказались вполне достаточным и понятным объяснением, хотя она почти ничего не знает о святой Терезе, только то, что та была католичкой,
— а вы католичка?
— нет.
И ее интерес угас. Она лишь пожелала, чтобы ко мне как можно скорей проявили сочувствие и сняли эту тряпку, но и она, как и Ханна, выразила сомнение в этом, здесь жалость особая, еще неизвестно, что стоит за нею, возможно, потому и не снимают, а потом посоветовала непременно подружиться с Адой, потому что она художница и ее причины оказаться здесь схожи с моими: она хотела нарисовать руку ангела, которого видела в своих снах, но ей это никак не удается, она не прислушалась и к словам мисс Веры, которая сразу поняла, что ей на самом-то деле снится не ангел, а херувим, но у херувимов нет рук, и значит, ей нужно направить свои усилия на крылья…
— ведь крылья херувима — это его руки? как вы думаете?
— думаю, да,
ответила я, и мы с Ханной поднялись из-за стола, чтобы вернуться к себе, а мисс Вера осталась доедать десерт, в этот вечер подавали печеное яблоко со сливками, обильно политое карамелью, выглядело это так аппетитно, что если бы Ханна решила заказать себе такое яблоко, я бы тоже не отказалась.
Когда я открывала свою дверь, в комнате меня встретил мой ангел, он махнул крылом перед окном на террасу, потом резко взмыл вверх, а когда дверь закрылась, медленно опустился… а вдруг это действительно херувим, хотя нет, они не спускаются так низко сюда, на землю… Ада права, а мисс Вера ошибается… это ангел… ну вот, кое-что я все-таки запомнила, но всю историю Ады целиком не помню, наверное, речь шла о любви, о чем же еще, но мне не нужно ничего помнить, да и нечего помнить… доктор сказал: история только одна, та же самая… не нужно много историй, они лишние, переполнены людьми, но тайна — одна… и все же, когда Анна мне позвонит, я смогу ей сказать — у меня уже много знакомых… это ничего, что их мне только показали пальцем, незаметно и тайком, обман небольшой, а чтобы она не заподозрила, что я все же вру и опять не в себе, я расскажу ей про Аду, ведь ее имя я знаю,
я скажу так:
никто не появляется в этом месте просто так, вот и Ада здесь потому, что каждый раз, когда ее любовник уходил от нее, с ней случался припадок, она рвала на себе одежду и голая ложилась в постель, но вместо того, чтобы спать, вполне удовлетворенная после свидания, начинала терзать себя, что не так уж и странно, потому что она знала, что он ушел к другой женщине, почему бы и не к своей собственной жене? это вполне возможно, но не обязательно, и вообще не имеет значения, но эта мысль не мешала ей окунать кончик кисти в краски на своей палитре, она ведь художница, и, очевидно, именно так всё и происходило, но однажды после его ухода она не сорвалась, как обычно, а совершенно спокойно открыла дверь и ушла навсегда, вот и оказалась здесь, чтобы видеть во сне своего ангела и рисовать его, правда, пока это ей не удалось, хотя у нее нет повязки на руке, как у меня. Еще я могу наплести Анне кучу подробностей, конечно, она не поверит до конца, будет смеяться и скажет: истеричка… но зато убедится, что я знаю какую-то Аду и что снова начала фантазировать, это ее успокоит…
А потом повешу трубку и буду ждать момента, когда Ханна включит своего Шуберта, и тогда я испытаю блаженное спокойствие, потому что буду знать, что она слушает его и через несколько тактов уснет, а потом, уже когда только я буду слушать и ждать, пока Шуберт закончится, я снова попробую подобрать какие-нибудь слова для моей левой руки… а почему бы и нет?.. я могла бы просто писать имена:
Ада, Ханна, Вера, Евдокия… других я не запомнила, они мне далеки… а эти я не буду стирать, и так они останутся со мной навсегда.
… звонок… это Анна…
Мы вышли из-под колоннады центрального входа и, пока спускались по ступенькам в сад, Ханна вспомнила, что не взяла свою шляпу. Сегодня солнце не слишком жаркое, со стороны моря дует свежий ветер, и шляпа не нужна, сказала я, но она все же решила сходить за ней… уже повернувшись, Ханна случайно взглянула вверх и замерла на месте, я посмотрела туда же: на террасе крыши стоял и курил доктор, он всматривался куда-то за горизонт и, конечно же, не видел нас, но Ханна помахала ему рукой и стояла так до тех пор, пока он не докурил свою сигарету и не бросил ее совсем небрежно вниз, не подумав, что она может попасть кому-нибудь на голову…