Выбрать главу

Амфортас отрицательно замотал головой, пытаясь подавить смех. А потом вдруг заметил, что стол, который он сдвинул, и лампа, упавшая с него, снова стоят на своих местах. Невропатолог удивленно покосился на двойника.

— Да, это я поставил их на место,— заверил его тот.— Я существую на самом деле.

— Нет, ты только в моей голове,— возразил Амфортас.

— Ну вот, уже целую фразу выдал, надо же. Экий прогресс. Я, разумеется, имею в виду форму, а не содержание,— пояснил двойник.

— Ты — галлюцинация.

— А стол? А лампа?

— У меня случился провал памяти. Я их сам поднял, а потом забыл об этом.

Двойник выпустил очередное облачко дыма.

— Земная душа,— укоризненно пробормотал он и покачал головой.— Может быть, ты убедишься, если я потрогаю тебя? Если ты сам ощутишь мое присутствие?

— Может быть,— согласился Амфортас.

— Увы, это невозможно,— огорчился двойник.— Даже думать забудь.

— Это из-за того, что у меня галлюцинации.

— Еще одно такое словечко, и меня вырвет наизнанку. Послушай, как ты думаешь, кто сейчас перед тобой?

— Я сам.

— Да, частично ты прав. Поздравляю. Я твоя вторая душа,— признался двойник.— Ну, крикни же теперь: «Рад познакомиться» — или хоть что-нибудь в этом роде. Однако и манеры же у тебя! Да, я тут вспомнил один забавный случай по этому поводу. Насчет знакомств. Очень милая история.— Он загадочно улыбнулся.— Мне рассказал ее двойник Ноэля Кауарда, да и сам Кауард признает, что она действительно имела место в жизни. В общем, в одном королевстве давали бал, и Кауард оказался в числе приглашенных. Он стоял рядом с королевой, а по другую руку от него стоял Никол Уильямсон. И тут появляется некий чудак, Чак Коннорс Американский актер. Знаешь его? Разумеется, разумеется. Ну, короче, протягивает он Ноэлю руку и смущенно бормочет: «Мистер Кауард, я Чак Коннорс!» А Ноэль не растерялся и так, по-отечески, успокаивает его: «Конечно, мальчик мой, я в этом не сомневался». Ну как? По-моему — прелестно! — Двойник откинулся на спинку дивана.— Какой умница этот Кауард. Жалко, что он перебрался за границу. Ему, конечно, хорошо. А нам-то плохо.— Двойник многозначительно посмотрел на Амфортаса— Хороший собеседник — большая редкость. Понимаешь, куда я клоню, или нет? — Он стряхнул сигаретный пепел прямо на пол и добавил: — Ну, не волнуйся. Не загорится.

Амфортас испытывал сейчас странное чувство: нечто среднее между смятением и непонятным возбуждением. Ведь именно двойник обладал той настоящей, жизненной силой, которая полностью отсутствовала у него самого.

— Почему ты не хочешь доказать, что не являешься галлюцинацией? — попытался он вывести двойника на чистую воду.

Тот удивился:

— Доказать?

— Да.

— Как?

— Сообщи мне что-нибудь такое, чего я не знаю.

— Я не смогу остаться здесь навсегда.

— Да нет, что-нибудь такое, что я потом смог бы проверить.

— Ты слышал когда-нибудь эту забавную байку про Ноэля Кауарда?

— Я мог сам сочинить ее. Это ведь не факт.

— Да, тебе трудно угодить,— разочарованно протянул двойник.— И ты думаешь, у тебя достанет ума состряпать такую историю?

— Подсознательно — да,— кивнул Амфортас.

— И снова ты близок к истине,— подтвердил двойник.— Твое подсознание и есть твоя вторая душа. Но не в том смысле, как ты привык его понимать.

— Пожалуйста, объясни.

— Превентивно.

— Что?

— Это как раз то, чего ты не знаешь. Мне только что пришло в голову. «Превентивно». Это словечко я позаимствовал у Ноэля. Ну как? Теперь ты доволен?

— Нет, я не употребляю это слово, но его латинский корень мне известен.

— Слушай, от тебя можно сойти с ума. Ты просто невыносим,— удрученно заметил двойник.— Я сдаюсь. Ладно. У тебя галлюцинации. И теперь ты, разумеется, начнешь уверять меня, будто не убивал тех несчастных. Что ты ничегошеньки не знаешь.

У невропатолога вдруг похолодело внутри.

— Кого убивал? — едва ворочая языком, выдавил он из себя.

— Сам знаешь. Мальчонку и двух священников.

— Нет.— Амфортас покачал головой.

— Ну, не упрямься. Я знаю, что сознание твое, конечно же, не участвовало в этом. Ну и что же? — Он пожал плечами.— Ты знал. Ты все равно знал.

— Я не имею никакого отношения к этим убийствам.

Двойник рассвирепел и выпрямился на диване: