Ден посмотрел на тяжелую пивную кружку и заставил ее бесшумно скользить по стойке, при этом пульсация в его кисти с родимым пятном заметно усилилась, затем он перевел взгляд на пустой стул и стал двигать его к стойке, под ноги к незнакомцу. При этом Ден как бы сам переселялся в эти предметы.
Джерри открыл кассу и стал отсчитывать банкноты. Стул уже занял место позади грабителя. Ден снова запел. Замки стали рушиться, драконы взмыли в воздух, войска в панике разбегались.
Джерри повернулся к стойке и протянул незнакомцу толстую пачку денег. Они быстро исчезли в кармане грабителя. Оружие теперь было полностью завернуто в платок. Он выпрямился и отклонился от стойки, глаза и оружие были направлены на бармена. Грабитель стал поворачиваться, но неожиданно зацепился за стул и упал. Когда он оказался на полу, кружка соскочила со стойки и упала ему на голову. Удар был сильным, и незнакомец потерял сознание. Пистолет, завернутый в платок, выскользнул из его руки, покатился по полу и исчез под сценой.
Ден закончил песню и отпил еще глоток. Джерри уже вытаскивал деньги из кармана грабителя. Вокруг него столпились люди.
— Это было очень странным.
Ден повернул голову. Это была Бетти Льюис. Она покинула столик, за которым сидела, и сейчас стояла возле сцены.
— Что было странным? — спросил он.
— Я видела, как стул двигался сам — тот, о который он споткнулся.
— А, может, его кто-то толкнул?
— Нет, — теперь она смотрела только на него, не обращая внимания на все остальное. — Очень странно все это было. И кружка… Странные вещи происходят, когда ты играешь. Что-нибудь маловероятное, но и малозаметное, хотя, может быть, это только ощущение.
Он улыбнулся.
— Это следствие настроения. Я мастерски играю и потому могу внушать.
Он тронул струны и сыграл аккорд. Она рассмеялась.
— Нет. Я думаю, ты околдовываешь.
— Как Чиви, — кивнул он. — Видениями.
— Все позабыли о нас, никто на нас не смотрит, — сказала она. — Давай сядем.
— Хорошо, — он положил свою гитару и перенес пиво на ее стол.
— Ты свои песни сам пишешь? — спросила она, когда они сели.
— Да.
— Мне нравятся твоя музыка и твой голос. Может, нам сделать несколько номеров вместе?
— Можно, если ты не будешь возражать против тех странностей, которые происходят, когда я играю.
— Мне нравятся странности, — она протянула руку и коснулась его волос. — Эта прядь настоящая?
— Конечно.
— Мне с самого начала показалось, что в тебе есть что-то колдовское.
— А теперь ты в этом уверена?
— Да, — она рассмеялась. — Я слышала, что ты учишься. Это правда?
— Правда.
— А потом ты будешь заниматься музыкой?
— Трудно сказать, — он пожал плечами.
— Мне кажется, ты бы добился успеха. Ты записывался на пластинки?
— Нет.
— А я записывалась. Но ничего хорошего из этого не вышло.
— Очень жаль.
— Полный провал. Не знаю, почему. Мне очень хочется попробовать с тобой. Надо посмотреть, как это будет звучать. Если получится, я знаю человека…
— Мои песни?
— Да.
— Хорошо, — он кивнул. — Когда здесь все закончится, пойдем куда-нибудь и попробуем.
— Я недалеко живу. Можно пойти ко мне.
— Отлично.
Он снова отпил пива, осмотрелся и увидел, что грабитель уже начал приходить в себя. Вдали послышались звуки полицейской сирены. Он услышал, как кто-то спросил: «А где пистолет?»
— Когда я слушаю тебя, — сказала она, — у меня возникает странное ощущение, что в нашем мире появляется трещина…
— Может, так оно и есть.
— …как будто ты проделываешь в нем щель, и я могу заглянуть через нее в другой мир.
— Как бы я хотел сделать эту щель широкой, чтобы я мог пролезть через нее.
— Ты говоришь почти как мой бывший муж.
— Он был музыкантом?
— Нет, он был физиком и любил поэзию.
— И что с ним сталось?
— Он ушел на побережье, в Коммуну. Искусство, ремесла, садоводство и все такое прочее…
— Он просто ушел или звал тебя за собой?
— Он звал, но я не хочу пачкать ноги в поросячьем дерьме.