— Он не мой г-господин, — Нат смотрел на Иту, но Гаеру в норе казалось, что он видит его. Он никогда не понимал этого холодного выродка, боялся его, хотя тот и был всегда послушен. Но теперь он взбунтовался. И против Ната у Иты были слишком неравные шансы. Ита могла взять внезапностью, могла скоростью, но теперь Нат был готов к нападению, а в скорости волчица со сломанной лапой уступала даже его неповоротливой туше.
— Ух-ходи, Ита, — спокойно сказал Нат, — если т-ты нападешь снова, я уб-бью тебя.
Гаер зарычал от отчаяния. Ита была его последним шансом, он не знал, успеет ли еще отправить убийц за Динь до того момента, как туман накроет все. Змей покарает его, и при мысли об этом ожоги снова полыхнули огнем. Он снова вцепился в тело Иты челюстями и направил его под живот Натаниэля.
Легко, словно тушку кролика, Нат подхватил волчицу за шкирку и запрокинул голову, готовясь встряхнуть ее. От такой тряски Ита определенно сломала бы себе шею.
— Нет! — крикнула Динь, — Натиуш, нет! НЕТ, Я СКАЗАЛА! ОТПУСТИ ЕЕ!
Она встала перед черным волком, маленькая, упрямая, и в голосе ее было столько власти, что Нат замешкался. Многие годы, проведенные в роли слуги, сказались на нем, и тело отреагировало быстрее мозга. Челюсти волка разжались прежде, чем он понял, что делает. Ита снова упала, звук получился глухой и очень страшный.
Не теряя времени, Гаер вцепился пастью волчицы в лапу Динь и, напрягая последние силы своей изможденной рабыни, потащил ее к выходу из пещеры.
Динь задергала лапой, но все было тщетно. Перед собой она видела черный загривок Иты и вцепилась в него, но хватка у нее была слабее, ведь Динь никогда не была воином! Она дергала то лапу, то челюсти, стараясь освободиться, а выход был все ближе и ближе. За выходом — очень узкая тропа, ей ни за что не уцепиться за нее, нет… Вент бил клювом по носу Иты изо всех сил, но та не замечала этого.
— Помоги ей! — крикнул Аграэль Нату. Волк очень медленно повернулся к нему:
— Она н-не хочет п-помощи.
— Она не хочет, чтобы ты убивал этот кусок мяса! — прорычал Аграэль, — но помочь ты ей можешь?
Нат пожал плечами и медленно пошел вперед. Аграэль метнулся к Динь сам и вцепился в ее загривок, бешено задергал, но даже со сломанной лапой, истекающая кровью, черная волчица была сильнее их двоих.
Гаер заторопился, Ита поползла быстрее. Она уже почти перевалила за край и тащила, тащила за собой белую волчицу. Аграэль тянул Динь на себя, а Ита на себя, а Нат шел так медленно, словно пещера была размером с целый лес. Динь казалось, что ее разрывают на части, она громко завизжала от боли и выпустила загривок волчицы.
Гаер заставил Иту дернуться еще раз, и большая часть тела волчицы оказалась наконец над пропастью. Ита сползала и тянула за собой Динь, а та упиралась лапами и чувствовала, как упирается лапами Аграэль, но она была уже на самом краю…
— Ита! Ита, не делай этого! — крикнула Динь, — прошу, не делай! Я помогу тебе! Позволь нам вытащить тебя, позволь нам помочь!
Передние лапы Динь уже свесились с края обрыва, она ползла все быстрее и быстрее, увлекаемая весом черной волчицы, вот уже по живот она свисала с карниза и чувствовала, что вот-вот упадет!
— Ита!!! — провизжала Динь, — не надо!
Гаер глубоко и удовлетворенно вздохнул.
— Я тебя ненавижу… — прошептал он челюстями Иты.
Натиуш упал возле края и спустил голову вниз. Он вцепился Ите в загривок, легко, словно линялую шерсть оторвал ее от Динь и, взмахнув головой, как бичом, швырнул в воздух.
— НЕТ!!! Нет… Нет… — кричала Динь. Темное тело Иты падало вниз и вниз, и наконец, рухнув на прибрежные камни, обагрило их кровью. А потом с горизонта пришла волна и все исчезло.
Аграэль наконец затащил Динь обратно. Он часто и тяжело дышал, лапы волка тряслись от слабости. Он посмотрел на Квинта: тот все еще сидел у стены с ошалелым видом.
— Эта Ита… — произнес Квинт медленно растягивая слоги, — она ведь была плохая?
Тело Динь содрогалось от рыданий, но глаза были сухие.
— Уходите, — уставшим голосом потребовала она, — уходите вы оба. Если можете идти — уходите. Если не можете — уйду я.
— Динь, тебе не стоит…
— Убирайтесь! — взвизгнула она.
— Прости, — Аграэль подал Квинту знак, и они вышли из пещеры. Нат, сидевший возле выхода, видел, как два понурых волка, прижавшись друг к другу, поднимаются по тропе.
— Я т-тоже уйду, — неожиданно сказал он. Динь подняла на волка непонимающий взгляд:
— Нет, Натиуш, останься…
— Я уйд-ду, — повторил волк, — я т-твой раб. Я не смог ослушаться тебя. Я б-был рабом Гаера и д-думал, что своб-боден, а теперь снова поп-пал в рабство. Т-ты приказала — и я сделал. Я не хочу…
— Нат, прости, я не думала… Пожалуйста, останься…
— Мне п-пора, Динь, — Натиуш пожал плечами, — п-пора понять, кто я, а не кем меня хотят вид-деть. Я услышал много т-твоих уроков и уроков т-тьмы. Теперь у меня своя д-дорога.
Он встал.
— Постой, — окликнул волка Вент, — мы были друзьями, и я хочу попрощаться с тобой.
— Вент, нет! Нат, не уходи! — Динь растерянно смотрела то на Натиуша, то на Стерна.
— Он прав, Динь. У него теперь свой Путь, — Вент поклонился Натиушу и тот неуклюже ответил ему тем же. И, когда нос волка коснулся пола, Вент положил здоровое крыло ему на лоб, а клювом прижался к уху:
— Ты готов теперь. Уходи, и ничего не говори об этом.
Нат почувствовал, что в голове его что-то происходит. Словно огонь и лед ворвались в мозг. Словно сам Первородный Хаос овладел его разумом.
— Не говори ничего, — снова прошептал Вент и отошел от волка. Тот кивнул.
— П-прощай, Д-динь, — сказал он, но как-то иначе, и Динь не смогла понять, что изменилось, так она была взволнована и растроена.
Натиуш вышел из пещеры и отправился по следам Аграэля и Квинта. Он нагнал их через несколько секунд и обогнал, не сказав ни слова. Волки задумчиво посмотрели ему вслед.
— Ну, Динь, — Вент сел рядом с волчицей, — что ты будешь теперь делать?
Волчица помотала головой:
— Я была жестока с ними, да?
— Нет, — Вент прижался к ее боку, — не кори себя. Тебе было очень больно. Иногда эмоции сильнее нас.
— Я обидела Натиуша…
— Его нельзя обидеть, — голос Вента был насмешлив, как всегда, — скажем так, ты показала ему мир в другом свете, и это может быть неплохо, а даже хорошо. Пусть он найдет себя. Что ты думаешь о войне?
Динь встала. В глазах ее сверкнуло что-то, чего Вент раньше никогда не видел.
— Я пойду туда. Я буду нужна там.
— Динь, ты же понимаешь, что это опасно? Гаер хочет найти тебя и убить, — взволнованно проворчал Вент, — случай с Итой это показал!
— Тогда тем более пойду, — ответила Динь, — и не стану прятаться. Если Гаер хочет моей смерти — так тому и быть. Но никто не умрет напрасно, защищая трусливую целительницу-чужеземку.
Вент отошел от Динь и посмотрел на нее внимательно. Что-то изменилось в ее глазах. Прежде, мудрые и добрые, теперь они горели воинственным огнем. Шерсть ее развевалась на ветру, и впервые Вент подумал о своей Хранимой не как о целителе, а как о бойце.
— Что же, будь по-твоему, — сказал он, — когда выдвигаемся?
— Сейчас. Только спустимся вначале вниз. Я хочу спеть скорбную песню по Ите, хоть я и не знаю южной скорбной песни.
Вент кивнул. Динь забрала с собой доспехи: ей не хотелось больше возвращаться в эту пещеру. Стерн помог одеть их. Волчица исхудала, и они сильно болтались, но держались кое-как. Еще Динь взяла водоросли, которые заготовила, и закинула их на спину, а Вент помог укрепить их на доспехах, чтобы те не слетели во время перехода.
Подготовившись, они пошли вниз по тропе, к морю.
====== Глава последняя ======
Когда Динь вступила в лагерь Тристана, она была удивлена огромному количеству волков, собравшихся в одном месте. Степь перед логовом вожака казалась живой от волчьих спин: серых, рыжих, черных, бурых. Динь заметила даже несколько белых спин и, радуясь, подобралась к этим волкам поближе, но оказалось, что они — лесные волки с очень светлым окрасом.