Было бы глупо остановиться, глазея по сторонам, словно сосунок, никогда прежде не видевший ярмарки. Наоборот, мне ведь следовало вести себя так, будто я здесь бываю каждый день. Но где же кузница? Мистер Маунус говорил, что надо идти вдоль восточного флигеля замка, а потом… Тут до меня донесся лязг железа, которое молотили на наковальне. Рядом в ожидании новой железной обувки были привязаны лошади.
Но только я собралась свернуть в узенькие воротца, ведущие к Каретному проулку, как из деревянного просмоленного сарая вывалилась небольшая ватага потных от жары парней; они грубо толкнули меня, прижав к стене кузницы. На некоторых из них были лишь штаны, остальные в темно-зеленых мундирах – форме стражников замка.
– Сказано было – искать оруженосных людей, тех, кто способен держать оружие, – прорычал один из облаченных в мундир. – Не высматривайте всякий сброд, никогда не державший в руке меча!
– Пожалуй, этому можно и научиться! – сказал щуплый темноволосый юноша. – Там написано: «…будь он высокого или низкого звания…» Нечего обещать людям нечто такое, чего не собираешься делать!
– Никак ты обзываешь Драконьего Князя лжецом? – завопил дюжий ратник и толкнул темноволосого юношу к стене совсем рядом со мной; мне пришлось присесть, чтобы он не задел меня рукой по голове. Я, съежившись, попыталась было убраться подальше, но тут внезапно повсюду оказались дружинники князя.
– Спокойно, Дрес! – примирительным тоном сказал тот, что в мундире, и придержал ретивого дюжего ратника, прежде чем тот успел ударить юношу еще раз. – Князь Дракан держит слово! У него хватит места для всех, кто захочет ему служить. Но ты-то можешь уразуметь: можно ли вот так, за здорово живешь, в один день сделаться из мелочного торговца рыцарем!
– Я подмастерье бондаря, а вовсе не мелочной торговец!
– Ну да, бондарь ли, торговец – все едино, но ты, во всяком случае, не воин. Пока еще! Но коли очень захочешь им стать, тебе надобно выучиться исполнять указы. Сможешь?
– Верно, смогу!
– Тогда ступай к Гарнизонным вратам – там, за Арсеналом. И скажи, что Предводитель дружинников присвоил тебе звание новичка. Согласен?
– Ладно, – ответил темноволосый, расправив плечи.
Ясное дело, это помогло ему преодолеть недовольство, ведь ему присвоили какое-то никчемное звание.
– Вы трое тоже пойдете туда с таким же точно указом. – Он махнул рукой в сторону полуодетой троицы. Двое из них, ретиво выпрямившись по стойке «смирно», как и первый, двинулись по площади какими-то диковинно-оцепенелыми шагами, верно, им самим казалось, что так подобает идти мужественным воинам. Картину слегка подпортило то, что одному из них у колодца пришлось отскочить в сторону, чтобы его не клюнул гусь.
Третий, не сходя с места, медленно натягивал через голову обычную шерстяную рубаху. Он был чуть постарше других, наполовину облысевший, с уже седеющей бородой, седые волоски пробивались и в темных завитках на груди.
– «Новичок»! – кисло произнес он. – Хорошая придумка! Но в отличие от этих идиотов я-то знаю, что слово «новичок» означает лишь «начинающий».
– Ну и что с того, Седобородый? Мы ведь все должны где-то начинать!
– Да, но я вовсе не уверен, что это произойдет здесь. По крайней мере со мной!
– Да, ты чуток староват, чтобы начинать воинскую службу, разве не так? Зачем ты вообще-то явился?
Седобородый отвел глаза:
– Была у меня небольшая усадьба да мастерская по выделке седел неподалеку от Эйдина. Но тут явились люди Фредина. Имение разграбили почти дочиста, а остальное сожгли. Один из этих троих идиотов мой сынок! Отныне единственный мой родич…
– Тогда ступай за ним, Седобородый! Нам всегда пригодится хороший седельщик!
Седобородый кивнул и двинулся вслед ушедшим.
Один из дружинников мало-помалу подвинулся, и я смогла с трудом протиснуться. Никто из них этого даже не заметил, хотя они буквально могли дотронуться до меня! Вообще-то, Мистер Маунус был прав: до сих пор никто не обратил внимания на сопливого щенка с дровяной корзиной.
Предводитель похлопал Дреса по литому плечу, да так сильно, что звук эхом отозвался в проулке.
– Ну, давайте войдем в дом и займемся нашими делами, испытаем, насколько мы едины. День предстоит долгий!
Они снова исчезли в просмоленном сарае, а я, обрадованная, что меня не заметили, поспешила вниз в проулок.