– Да я не влюбилась! – разозлилась подруга.
– А он и вправду такой классный в постели, как говорят? Ну, прям что аж ах?! – не слушала Наташа влюбленную подругу и придвинулась поближе.
Дина хмуро отмахнулась. Наташа с удовольствием причмокнула.
– Кла-а-а-ас-с!
Дина покраснела и улыбнулась. А потом спросила, когда же Карлос все-таки намерен вернуться? Оказалось, все зависит от обстоятельств. Дина все-таки продолжила собирать вещи, но теперь с другим планом в голове. Обстоятельства обстоятельствами, а Дина Валерьевна привыкла сама управлять ситуацией. И раз уж она не сексуальная расистка, это совершенно меняет ход дела.
И, сняв классный кабриолет на неопределенный срок, две одинокие, свободные сучки, как выразилась Наташа, Дина и ее собака, отправились самостоятельно исследовать южную часть Европы.
– Когда вернутся? По обстоятельствам, – передала Наташа слова Дины вскоре вернувшемуся Карлосу.
Карлос слегка насупился и погрустнел. Наташа лишь с удовольствием причмокнула.
– Кла-а-ас-с!
Эта история двух гордецов, демократического Карлоса, выросшего на раздолье страстной жары Маркеса, и нашей советской девушки Дины, воспитанной на вечной непогоде провинции и «Капитанской дочке», могла б закончиться ничем, если б странное чувство притяжения однажды не пересилило гордость двух влюбленных. И навигатор в кабриолете Дины, а также завывающая собака, пугающая соседей по ночам, стали упорно выворачивать руль на юг. А обстоятельства Карлоса заворачивали все больше на север, когда однажды Наташа позвонила Дине, сказав только два слова, от которых сердце тридцативосьмилетней расистки подкатило к горлу и она чуть не зарыдала от счастья, мечтая вот уже две недели услышать:
– Он едет к тебе.
С сердцем в горле Дина не могла даже переспросить, как он узнал, кто сказал, как он ее вообще найдет, где ждать, что сказать, когда придет. Просто уселась в номере и стала ждать звонка в дверь. Слава богу, Испания не Россия, не самая большая страна в мире. Ждать пришлось недолго. Он просто позвонил в дверь. Она просто открыла. Они больше не пользовались переводчиком. Собаку закрыли в туалете. Та не выла. А дальше началось похмелье.
Долгое упорное похмелье в несколько дней и ночей. Дина не могла нацеловать его самых красивых, самых загорелых и волосатых рук в мире, именно по ним она скучала больше всего. Он не мог нацеловать ее белую кожу, называя любимую Белоснежкой, и хоть Дина ничегошеньки не понимала, готова была назваться хоть горшком, лишь бы похмелье не проходило.
Слава богу, впереди был год отпуска.
Через год Дина таки вышла на работу, но дистанционно. Хазиев Расих Рифкатьевич поймал себя на противоречивых чувствах по этому поводу, с одной стороны, он очень сильно разозлился, узнав, что Дина Валерьевна выходит-таки замуж да за какого-то непонятного испанца. А он-то думал, что она сексуальная расистка. С другой стороны, от сердца отлегло, потому что она не открывала свой бизнес, а ведь могла бы прихватить всю базу клиентов и поставщиков с собой, хоть в Испанию, хоть в Антарктиду. Международный бизнес это позволял. Чувства боролись, но деньги для предприимчивого татарина оказались важнее, и он согласился стать посаженным отцом на свадьбе лучшей сотрудницы и «какого-то непонятного Антонио Бандераса», как между собой стали все называть Карлоса.
Карлос был особенно счастлив! Он, как и Дина, всегда мечтал иметь жену, которую бы любил без памяти, даже если она русская из Сибири и с норовом как у севильского быка.
Мечтал иметь двух дочерей и собаку. Почти все сбылось.
Конец, хотя мне, как и вам, очень интересно узнать, как же там поживает международный бизнес и просто Дина.