Амели уселась на один из ящиков, устало вытянула ноги. Он присел рядом, развязал рюкзак, вытащил вторую — и последнюю — бутылку воды.
— Ты должен мне всё рассказать, — тихо говорить не имело смысла. Турбинный двигатель ревел, как противотуманная сирена. — Ты, мать твою, должен всё мне рассказать, — сделав глоток, она отдала бутылку и посмотрела на Мирона.
В полумраке лицо её белело, будто припудренное мелом. Горели только глаза.
Мирон прикинул: — а что будет? Даже если она не поверит. Никто до сих пор — ни профессор, ни Хитокири, ни даже Платон — не относились к его словам о том, что он общается с Призраком, серьёзно.
— Помнишь, ты говорила, что устроить диверсию в материнском доме тебе помогли Призраки? — приходилось изрядно напрягать связки, почти кричать. — Расскажи, как это было.
— Ты вот прямо сейчас хочешь об этом послушать? — разъярилась Амели. Мирон смотрел на неё, не отводя взгляда. Девушка сдалась.
— Мы общались… Через Плюс, — сказала она. — Не я. Мои… друзья. На них вышел некто, и сказал, что может помочь. Предоставить вирус, который окажет фатальное влияние на интерфейсы определенных особ. Они испугались, сообщили мне.
— Твои люди — это Хакеры? — уточнил Мирон. — Анонимусы?
— Хиномару, — тряхнула головой Амели. — Это были мои люди из Хиномару. По-сути — анонимусы, только преданные лично мне. На то есть причины, о которых сейчас мы говорить не будем.
— Почему вы поверили? — спросил Мирон. — Почему согласились на помощь?
— Он сказал, кто он такой. В доказательство привёл наш разговор в Плюсе — наш с тобой. Тот самый, первый. Помнишь?
— Когда я привёл тебя в свой виртуальный дом? А потом ты впала в энцефалическую кому?
— Спасибо, что напомнил, — скорчила рожицу Амели. — А то я как-то забыла, что это значит — обоссаться прямо в постели, лёжа рядом с парнем.
— Да на здоровье, — пожал плечами Мирон. — Всегда пожалуйста.
Интересно, знает она о том, что приходил старик Такеши? Что я с ним беседовал?
— Призрак слил моим людям несколько пакетов инфы, и разобравшись они сказали, что это — полный улёт. Вирус, который подстраивается индивидуально под ментальный отпечаток. Сечёшь? Мы отправили его свободно гулять по Плюсу, но поразил он исключительно тех, кто были в списке. Как он это сделал — я не знаю. Если хочешь, потом сведу тебя с ребятами.
— С теми, что пытались убить Платона, когда он только появился в Плюсе?
Мирон чувствовал, что своими словами рушит шаткое доверие, которое между ними установилось. Но он устал. Устал смертельно, просто нечеловечески. Сдерживаться становилось всё труднее.
— Когда-нибудь ты поймёшь, что мы действовали правильно, — очень убеждённо сказала Амели. — Когда-нибудь ты поймёшь, что выпустил в Плюс самое большое зло в истории человечества. Создал бога из машины.
— Ой, только не надо этого пафоса, — поморщился Мирон. — Я прекрасно знаю, каким засранцем может быть мой брат. Но на Доктора Зло он не тянет.
— Ладно, твоя очередь, — сказала Амели через минуту.
Сидеть на жестких оружейных ящиках было неудобно. И хотя грузовик катил по бетонке плавно, Мирон почувствовал, что ягодицы совсем онемели.
— Призрак общается со мной напрямую, — сказал он. Впечатление от новости несколько смазалось тем, что в этот момент он ёрзал, пытаясь устроиться поудобнее.
Амели молчала. Свесив руки между ног, она безучастно смотрела в одну точку.
— Чего ты молчишь? — не выдержал Мирон. — Я говорю: Призрак общается со мной. Без Плюса, без нифига. Он помог мне сбежать в Москве. Вытащил из странного аттрактора в Плюсе, когда я там чуть не загнулся. Он говорил со мной сегодня ночью. Твоими, между прочим, голосовыми связками. Он, мать его, надел тебя, как костюм, и говорил со мной! А потом, когда мы бежали от танков, показал дорогу сюда. И остановил грузовик.
— Ты точно псих, — кивнула Амели, не глядя на Мирона. — Самый психованный псих из психов. Круче, чем я раз в сто. Отаку. Фрик. Но я тебе верю, — она положила сухую ладонь на руку Мирона и сжала. — Слышишь? Я, мать твою, верю тебе. То, что ты говоришь — охуенно.
— Почему? — одними губами спросил Мирон.
— Потому что именно Призрак сказал найти тебя в Минске и вывезти оттуда. Это была плата. Моя часть сделки. Он даёт нам вирус, но лишь в том случае, если я вытащу тебя из Минска. И ты будешь рядом во время операции, в доме моей матери.
— То есть, все эти слова об отвлечении внимания…