Можно с уверенностью сказать, что предполагаемые криобиологические способности жизни недооценены, тогда как в научной фантастике органическое доведено до предела. От тиранидов вселенной Warhammer 40,000 к зергам из игры Starcraft, к виду 8472 из Star Trek и к Йуужань-вонгам из Star Wars, воинствующее органическое стало самой угрожающей формой жизни, являясь чистой жизнью или жизнью-мутагеном, которая не принимается ни одним межгалактическим органом власти. Кроме того, трансформация органического как скрытой зародышевой или вироидной интернальности, движимой к экстернальности лишь посредством раскладывания (в смысле Делёза-Гваттари)[143], являет себя во внешнем изображении роящегося абсолюта, в виде одной из форм τέχνη[144]. Выражаясь иначе, биологическое зачастую представляется как всего лишь базис, который в случае своей чрезмерной экспансивности оборачивается гротеском, тогда как цивилизация, подчиняющая биологическое своему укладу, — это надлежащая экстернализация творческих способностей различных форм жизни. Но дело в том, что любое внешнее (даже такое, как техника и технологии) в действительности является лишь продолжением и расширением внутреннего, а потому любая цивилизация (например, наша, с присущим ей кишением артефактов и технических средств, многие из которых бессмысленны с точки зрения биологического выживания) гротескна.
Таким образом, чрезмерно расширенное биологическое как бы уподобляется микробиологическому. Тогда мельчайшие разземления микроорганического (рост и разложение) соответствуют планетарным разземлениям монструозного (как органического, так и неорганического) в научной фантастике. Из всех упомянутых вымышленных видов наиболее ценными в этом отношении для нас оказываются тираниды.
«Тираниды — инопланетная раса из холодных глубин космоса, которая всегда жаждет теплой плоти. Они миллиардами заполоняют звезды, будучи голой силой разрушения, сравнимой с нашествием саранчи»[145]. Тогда как ктулхуподобные Великие Древние Лавкрафта систематически вмешивались в ухудшающуюся судьбу человечества, производя особые «протоплазменные массы» на Земле[146], тираниды не столь снисходительны. Они рассматривают человеческую расу как одну из разновидностей подлежащей переработке биологической материи. Тем самым тираниды посредством своей «технологии» возвращают, или естественным образом редуцируют, любые биологические виды к слизеподобному истоку. К этому же студенистому истоку жизни (но уже в сугубо теоретическом, а не в литературно-фантастическом плане) обращается и «Творческая эволюция» Бергсона в том пункте, где утверждается, что если и есть точка, в которой формы жизни соединяются друг с другом, то она заключена в этом исходном моменте слизи.
Из предыстории кошмарной расы, которая выглядит как скопище клешней и когтей, следует знать, что после того, как тираниды пробивают оборону какого-либо мира и распространяют смертоносные споры по планете, они поглощают всю ее биомассу, сваливая последнюю в котлованы с кислотой. Получившаяся кашица составляет топливо и материал для будущих мутаций тиранидов, чтобы они могли продолжать свое наступление на заселенные системы вселенной. Неодолимое продвижение тиранидов сквозь обитаемые пространства ставит под вопрос границы понятия экосистемы и экопространства. Могут ли все обитаемые миры составить единое экопространство? Может ли их заполонить один вид?
Все цивилизованные расы вселенной Warhammer рассматривают тиранидов как чудовищ, как силу в корне противоречащую прогрессу[147]. То есть, несмотря на способность тиранидов к сознанию (по крайней мере на уровне колонии, если и не на уровне индивидуума), этих существ считают не-цивилизацией именно из-за их неистово мутантной природы. Технология тиранидов, конечно же, неотделима от их биологических очертаний; она кажется «технологической» только в том смысле, что ее, кажется, следовало бы отделить[148]. Как замечает Анри Бергсон, одним из главных моментов, отличающих человека от остальных животных, является отделение технологий от тела, от инстинктивного поведения[149].
Свяжем вышесказанное с главой о вирусном. В фильмах о нашествии инопланетян, таких как «Война миров» (The War of the Worlds) или «День Независимости» (Independence Day), вирусное и/или бактериальное становятся единственным, что может противостоять инопланетным технологиям, тогда как тираниды сами оказываются продолжением вирусного. Но поскольку вирусная природа тиранидов доведена до масштабов межгалактической войны, ужасающая неразумность их действий воспринимается как нечто даже худшее, чем несправедливые или извращенные мотивы к войне, потому что даже злонамеренный разум остается разумом и потому что процессы мышления, какими бы они ни были, кажутся нам онтологически приподнятыми над биологией.
143
Ср.: «Живой же организм, наоборот, благодаря преформации обладает внутренней силой развития, „передвигающей“ его от складки к складке или бесконечно образующей машины из машин. <...> Организм определяется способностью свертывать собственные части бесконечно, а разгибать их — не бесконечно, но до назначенной биологическому виду степени развития» (Делёз Ж. Складка. Лейбниц и барокко. М.: Логос, 1997. С. 16-17).
144
Искусство, ремесло, умение (др. греч.); используется здесь и в смысле
145
Kelly, Phil, and Chambers, Andy (2005),
146
Lovecraft H. P. “At the Mountains of Madness”, p. 771. (Pyc. nep.: Лавкрафт Г. Ф. Хребты безумия. URL: http://lib.ru/INOFANT/ LAWKRAFT/hrebty.txt.)
149
Bergson,