— Розница, — вставляет Игнат.
— В точку, сударь. Цитата — крупнейший производитель канцелярии в империи. Но наши розничные магазины почти не приносят прибыли. Постоянные расходы на аренду, зарплату персонала, логистику и прочее. Переменные расходы на рекламу и обслуживание торговых точек. Всё это составляет до пятидесяти процентов расходов компании.
— И что вы предлагаете, Александр? — Ольга поднимает на меня глаза.
— Полностью избавиться от розничного направления. В идеале — продать. А также реорганизовать производство. Из трёх фабрик две перевести на производство дешёвой массовой канцелярии. На третьей начать производить элитный продукт. Дорогие ручки, ежедневники с золотым тиснением и всё в этом духе. Создать под это направление отдельный бренд «Цитата-люкс» и продвигать его среди дворян и населения крупных городов. Название бренда рабочее, не обращайте внимания.
— Что за чушь, — графиня фыркает.
— Посмотрите на расчёты, они на седьмой странице, — указываю пальцем на документы. — Цифры, если что, взяты не с потолка, я провёл исследование. В настоящее время премиальная канцелярия поступает в основном из Европы. Мы можем захватить долю рынка, при этом ставя такие же цены, как европейцы. Только нам не придётся платить пошлины, поэтому мы будем зарабатывать больше, чем они.
Выделив ещё несколько важных деталей, я возвращаюсь на место. На какое-то время в зале воцаряется тишина. Только шелестят бумаги, пока акционеры их просматривают.
— Дерзкий план, — первой нарушает молчание Ольга. — Но мне кажется, перспективный.
Игнат молча и почти незаметно кивает.
— Узнаю почерк Грозиных, — Булатов откладывает документы и стучит толстыми пальцами по столу. — Всё сломать и построить заново.
— Не совсем так, Богдан Борисович, — говорю я. — Не нужно ничего ломать. Только пристрелить полудохлую клячу, которая тормозит весь караван.
При словах о кляче еле сдерживаюсь, чтобы не бросить взгляд в сторону графини.
Зато на неё смотрит Ольга и осторожно говорит:
— Надо проголосовать.
— Этот план — безумие, — цедит Зинаида. — Слишком рискованно. Мы лишимся всех точек сбыта. Как мы будем продавать свою продукцию? Искать оптовиков?
— Конечно, — я киваю. — Об этом есть на девятой странице. Даже перечислены сети, с которыми будет легко заключить контракт.
— Хорошо! — Белозерская хлопает ладонью по столу. — Как председатель совета акционеров, объявляю голосование за эту стратегию. Я против!
— Я за, — говорит Ольга.
— За, — подаёт голос Игнат.
— Тоже за, само собой, — говорю я. — У нас получается сорок процентов против сорока, всё верно?
Никто не отвечает, но это так. У графини сорок процентов. У меня двадцать пять, у Игната и Ольги пять и десять соответственно. Итого тоже сорок.
У Булатова — пятнадцать процентов. Ещё пять процентов компании вращается на свободном рынке, и держатели этих акций не входят в совет.
Таким образом, решающий голос остаётся за бароном.
— Богдан Борисович, не тяните, — хмурится Зинаида.
Причмокнув, он смотрит сначала на неё, а затем на меня. Взгляд нельзя назвать дружелюбным.
Помедлив ещё пару секунд, он озвучивает своё решение.
Глава 22
— Да уж, — говорит Булатов. — Не думал, что когда-нибудь скажу такое, но я согласен с Грозиным. Этот план — рискованный, однако рабочий. Голосую за.
На лицо графини будто бы находит чёрная туча. Она медленно качает головой и молчит, явно сдерживая рвущийся наружу гнев.
Представляю, как это неприятно. Цитату в своё время организовал род Белозерских. Но затем компания выросла и, как это бывает, в управление попали сторонние люди. Если быстро расширяешься и привлекаешь инвестиции, это неизбежно. Даже у Династии хватает сторонних акционеров.
Хотя, конечно, Грозины сохраняют полный контроль над компанией.
Если вернуться к Цитате, то сегодня выходит так, что графиня вынуждена подчиниться мнению большинства. Фирма будет работать не так, как ей хотелось бы.
— Вот, значит, как, — цедит Зинаида. — Вы все послушали этого нахального мальчишку.
— Следите за словами, ваше сиятельство, — спокойно говорю я.
— Не указывай мне, что делать!!! — вопит она так, что в комнате раздаётся эхо.
Игнат даже вздрагивает и роняет ручку. Ольга недовольно морщится, а барон делает вид, что его здесь нет.
— Знаете, госпожа Белозерская, — замечаю я. — Моё терпение не безгранично.
— Угрожаешь? — подобно кошке, шипит графиня.
— Да.
— Прошу вас, довольно! — вмешивается Ольга. — Зинаида Валерьевна, я всё понимаю. Но Александр предложил действительно…