В конце осени пришло известие, что Стефан окружил Матильду в Оксфорде и положение ее совершенно отчаянное. Жоффруа отказался сопровождать Роберта в Англию, поскольку в Нормандии еще остались не завоеванные им замки; к тому же он не испытывал никакого желания помогать жене. Вместо себя он послал своего девятилетнего сына Генриха. Граф Роберт прибыл в Англию с племянником и тремя или четырьмя сотнями нормандских солдат[16]. Он сразу же двинулся к Оксфорду, но, прибыв туда, обнаружил, что его войско слишком малочисленно, чтобы представлять серьезную угрозу для Стефана. Он повернул к Уоллингфорду, надеясь, что, осадив этот замок, заставит Стефана отправить сюда часть своей армии, но король отказался проглотить наживку.
Незадолго до Рождества, когда провизии в Оксфордском замке почти не осталось, река замерзла, а земля покрылась снегом, несчастную Матильду с тремя рыцарями спустили на веревках с башни. Очутившись на земле, они перешли реку по льду. Одетые в белые плащи, которые сделали их незаметными на фоне снега, беглецы миновали порядки осаждавшей Оксфорд армии и бросились в Уоллингфорд, где Матильда встретилась с братом и своим старшим сыном. После этого они уехали в Бристоль, который сохранил верность графу Роберту[17].
Следующие пять лет императрица провела в Бристоле и Глостере, не теряя, однако, надежды, что ей удастся сбросить корону с головы Стефана. Время от времени между их войсками происходили стычки, перевес в которых был то на одной, то на другой стороне. Благодаря главным образом военным талантам и мудрости графа Роберта, Запад Англии сохранил верность его сестре. Стефан номинально управлял остальной частью Англии, но его власть постоянно ослабляли его же бароны, которые действовали вовсе не в интересах Матильды, а как мятежные вассалы, желавшие сбросить с трона короля, оказавшегося очень слабым.
Ситуация зашла в тупик; Генрих вернулся в Нормандию и присоединился к графу Жоффруа. Граф Роберт хотел, чтобы Генрих и его собственный сын, примерно одного с ним возраста, получили свои первые уроки «манер и грамотности» вместе[18]. Образованием Генриха теперь занимался его собственный отец. Принца обучали не только искусству владения мечом, верховому искусству и этикету, как надлежало юноше благородного происхождения, но и таким отраслям знания, которые были необходимы человеку его положения. Он научился говорить по-латыни не хуже, чем на родном французском. Английский язык в ту пору был языком покоренного народа, который правители страны не желали знать, и у нас нет никаких сведений о том, делал ли Генрих попытки его освоить. Принца, вероятно, научили писать, хотя вряд ли это умение могло пригодиться ему в будущем – для письма существовали клерки; во всяком случае, он научился читать, что для светского человека того времени было большим достижением.
Помимо формального образования, принцу много раз рассказывали историю его рода – графов Анжу. Сильнее всего, вне всякого сомнения, потрясли его воображение рассказы о героических подвигах его прапрапрадеда, почти легендарного графа Фулька Черного. Еще не достигнув четырнадцатилетия, граф Фульк разбил большую армию бретонцев, захватил в плен их военачальника, графа Конана, отрубил ему правую руку и овладел городом Нантом[19]. Генрих воспылал желанием повторить эти подвиги, и его отец решил предоставить ему такую возможность, ибо у графов Анжу было в обычае приступать к исполнению своих обязанностей в очень раннем возрасте.
В 1147 году Генрих, которому исполнилось всего четырнадцать лет, по своей собственной инициативе и без особой подготовки, не зная, что потребуется для такого похода, собрал небольшой отряд решительно настроенных рыцарей и отплыл в Англию, мечтая победить Стефана, как Фульк Черный в свое время победил графа Конана. Он высадился в Бристоле и повел свой отряд на Криклейд, лежавший на полпути к Оксфорду. Стефан не был великим военачальником, но в первом же бою сумел без труда обратить самонадеянного юного вояку в бегство.
Ни один из английских баронов не присоединился к Генриху, хотя тот ожидал, что при известии о его высадке они восстанут и поддержат его. Более того, подобно своему прадеду Вильгельму Завоевателю, он не платил своим рыцарям наличными, а кормил их обещаниями о богатом вознаграждении, которое они получат, разгромив короля Англии. Когда Стефан рассеял эту кучку авантюристов, Генрих оказался в очень сложном положении. У него не было денег ни на то, чтобы заплатить своим воякам, ни на то, чтобы отвезти их назад, в Нормандию. Он обратился к своей матери, но Матильда сама отчаянно нуждалась в деньгах и ничем не могла ему помочь. Тогда он воззвал к своему дяде Роберту, но граф Глостер, «лежавший на своих денежных мешках, как самый настоящий скряга», решил, что найдет им другое применение.
18