Шустрый официант переставил с ее столика блюдо с канапе (икра черная, икра красная, сыр-рокфор и пармезан) и склонился в предупредительном полупоклоне. Спустя несколько минут перед нами дымился свежесваренный кофе и истекали шоколадной глазурью шарики пломбира.
— На месте ваших родных, Натали, я бы тоже не поощрял балы — похитят! — моя неуклюжая попытка привлечь ее внимание не удалась.
— Причем тут это, — всхлипнула она, продолжая ловить взгляд Мармарова. — Деду просто денег жалко, хотя маман шлет их достаточно. Как я мечтала об этом бале… Как мечтала о Гран-При… — И, не сводя глаз с Мармарова, взмолилась: — Как вы думаете, сбудется?
Мармаров опешил.
Девчонке удалось смутить моего друга!
— Это изысканный комплимент? — взметнул он соболиную бровь.
Девушка качнула головой.
— Тогда определитесь с темой, — неожиданно снизошел Мармаров. — Вопрос должен быть один. За Гран-При отвечает Юпитер, за бал — Венера, а за прижимистого дедушку, скорее всего, Сатурн.
— А за все-все?! — с вызовом бросила она.
— За все-все, — усмехнулся магистр, — отвечает… колесо Фортуны. Сдвинуть его с мертвой точки поможет закон «Семи Я». Слыхали? — бросил он ей риторический вопрос. — Но прежде… Доставай блокнот, Арсений, и рисуй наш чудо-компас.
Мармаров знал: в выходные я мог оставить дома мобильник, но привычку носить с собой блокнот изжить не мог. Бывало, зафиксирую обрывки идей на бумаге, а спустя время из пары закорючек восстанет интересный ход, воспарит замечательная идея, вмиг перестроится в боевые фаланги беспорядочный рой мыслей. Мармаров объясняет это сильным ретро-Меркурием в моей карте, я — репортерской привычкой.
— Компас монаха Авеля? — подмигнул ему я.
— А-а-а… Вспомнил?! — повеселел Мармаров и придвинул к девушке вазочку с мороженым. — Растает!
Теперь я мог любоваться ее профилем.
Кстати, о «компасе Авеля» я впервые (и практически мимоходом) услышал от Мармарова пару лет назад. Тогда, в предыдущий свой приезд на Воды, Мармаров с помощью загадочного «компаса» спас от безнадеги нечаянного попутчика. [1]
Пари
Вспоминая прошлое, мы смотрим в свое будущее…
Предвкушая, как решится ситуация с Натали, я одним движением изобразил круг, на котором обозначил и стороны Света.
— Чья школа? — придвинул к себе блокнот Мармаров.
А его пальцы уже поигрывали остро заточенным карандашом с впаянным ластиком. У каждого свои причуды… Но! Простой карандаш в руках Мармарова жил своей жизнью, на глазах превращаясь в отмычку к тайнам Вселенной. Именно простым карандашом он сделал верные метки, расшифровывая карту древних сокровищ; именно им вычертил местонахождение паренька, обладающего даром яснослышания и, сверяясь по звездам, вернул к жизни тезку по дате рождения несравненной Мерилин Монро, не говоря о десятках скорректированных им судеб. Это только то, чему я очевидец! [2].
— Теперь я готов ответить на ваш вопрос, красавица, — голосом Санта-Клауса произнес Мармаров.
— Я родилась 3 апреля…
— Минутку, — остановил ее взглядом Мармаров. — В вашем случае обойдемся без даты рождения.
Распахнув глаза, девушка забыла закрыть рот.
— Позвольте пару личных вопросов, — непререкаемым тоном произнес Мармаров. — Как я понял, вас опекает дедушка. Что, очень строг?
— Смешон! — хрустнула она пальцами. — Ходит в одном и том же… Руками размахивает… С него все тащатся!
— А родители?
— Нету! Моего отца укокошила мать, — полыхнул ненавистью взгляд.
— Простите…
— Она бросила нас, когда мне было 12. Выскочила за итальянского графа, — мелькнула презрительная усмешка. — Спустя неделю отца не стало — инфаркт.
— Плохо дело, — вздохнул Мармаров. — Заявка на Гран-При дело серьезное, — почесал он кончик носа.
— Причем тут мои родители?! — сцепила она пальцы.
Карандаш в руке Мармарова дернулся и зажил в ритме маятника — сейчас Михаил Данилович выдаст!
— Родители всегда причем: нежные и строгие, убогие и венценосные… Даже родители наших родителей и далее по кругу в глубь веков, — карандаш обвел контур нарисованного мной компаса. — Они — сакральная проекция наших надежд, притязаний, чувств…
— Это мы — проекция надежд родителей, — не скрыл я изумления.
— Не спорь, Арсений, — смерил меня взглядом Мармаров. — В законе «Семи Я» случайностей не бывает.
2