- Приблизить можно? - попросил я плохо слушавшимся языком.
- Ты и сам можешь. Это не кодированный канал. - Когда ответа не последовало, Константин вздохнул, видя мое состояние.- Хорошо, ты-гость,- брат послушно выполнил то, что я хотел.
- Это он…- прошептал я, вглядываясь в почти неузнаваемые наглые черты.
- Твой знакомый?
- Нет…- я помотал головой. Огромных усилий стоило не выдать того, что я находился на гране помешательства, и еще больших - оторваться от лица парня. Теперь, когда я знал, на что смотреть, мне стала видна довольно профессиональная маскировка. Тот самый вор, Марк Рысь!
- Спасибо,- я поспешно поднялся,- мне ужасно неловко, но я должен лететь. Извини.
- Уже? - разочарованно спросил Константин, - прежде ты оставался на несколько дней. Впрочем, мои эксперименты никому не интересны,- на лице брата проступила обида.
- Нет, что ты, все очень интересно, но мне и правда нужно лететь.
- На Кармину? - иногда проницательность брата-ученого пробирала до дрожи. Я надеялся, что он ничего не заподозрит.
- Да, там продают мою коллекцию, к тому же я снова временно без поста. Пока отец найдет новое место ссылки, смогу пару дней провести дома.
- Что ж, заглядывай иногда,- Константин заулыбался открытой, немного детской улыбкой, снова став собой.- И не забудь о своем обещании. Когда понадоблюсь, призови меня.
Собаки провожали меня лаем, а брат задумчивым взглядом. Но все мои мысли уже принадлежали Кармине. Только бы успеть.
Глава 19 - ‘Гептих Ромалено’
Осенний солнечный день на Кармине, суббота. На центральных улицах столицы не протолкнуться.
- Что там? - нетерпеливо спросил я у водителя,
Курчавый малый в лихо сдвинутой на бок косоворотке, повернулся ко мне, сверкнув золотыми зубами. На меня дохнуло запахом дорогих сигарет, Похоже на Кармине даже дворовые псины не были бедными.
- Пробка, во дворец съезжаются все толстосумы. Мое мнение,- водила поднял палец,- ни один из них не разбирается в искусстве. И чего они все забыли на выставке?
- Наверное, чтобы потом значиться в списках благотворителей, одаривших какой-нибудь приют дорогим приобретением,- предположил я.
- А вы один из них? - отвернувшись, водила лихо подрезал плывущую рядом тихоходную открытую платформу. Толстяк, которого везли на ней, погрозил нам кулаком с обещанием найти и лишить работы. Я уже понял, что в столице ездили как и куда хотели, совершенно не обращая внимания на знаки и правила.
Те, кто побогаче, летали на самом верху, поминаясь выше крыш, что грозило столкновением с идущими на посадку кораблями. Народ попроще ползал почти у самой земли. Им приходилось разминаться с пешеходами и другими плавсредствами. Странно, но отдельных коридоров для ‘эликоптеров’, как называли эти овальные платформы на магнитной подушке, выделено не было, и снова на вопрос: почему, водила сверкнул золотым зубом и ответил уже сакраментальной фразой.
- Наместник считает, что так у всех появляются равные права.
Мне определенно начал нравиться этот парень, кто бы он ни был.
- Вижу вы издалека? - поинтересовался мой гид, и навострил уши, думая, что я не вижу, как он набирает в планшете поисковый запрос, чтобы передать газетным хищникам информацию о моей закрытой особе.
Единственное интервью, которое я дал независимому каналу, состояло всего из пары фраз. В-основном о том, что я собрался продать баснословно дорогую коллекцию картин, и что я желаю остаться инкогнито, и открою имя только покупателю самого большого лота.
Совсем недавно я подсуетился и кое-что подредактировал с помощью местных умельцев черного рынка - теперь я точно знал, кто захочет купить мой главный лот - ‘Гептих Ромалено’. Семь картин, дополняющих друг друга на тему времен года на Кармине. Разумеется, все полотна были поддельными, но широкой общественности об этом знать не обязательно. Оригиналы уже надежно спрятаны.
- Да, из Самоцветного пояса-я не видел причины, по которой стоило врать здесь.
- О, и правда издалека. Позвольте угадаю - промышленник?
- Да что-то вроде этого, есть небольшое дельце, перебиваюсь кое-как.
- Ххаха!- расхохотался водила,- скромничаете, ну да ладно, у богатых есть право держать свои тайны при себе. Не мое это дело. Вот мы и на месте.
Бесцеремонно растолкав соседние эликоптеры, мы втиснулись на парковку перед дворцом, точнее его северо-западным крылом. Там располагалась главная картинная галерея. С потолка машины спустилось зеркало, услужливо поданное водилой.
- Благодарю,- ответил я, приглаживая светлые усы, завивающиеся кольцами, и бороду клином. Муляж носа с горбинкой держался на био-клее, а искусственный загар делал меня очень похожим на мулата с окраин Пояса. Дорогой атласный кафтан лазоревого цвета расшит стеклярусом по груди и рукавам. Из-под манжет выглядывали тончайшие норманнские кружева. Начищенные до зеркального блеска черные сапоги до колен и маленький декоративный меч на боку - самая нелепая по моему мнению вещь во всем костюме. Тупой как десертный нож. Но с недавних пор особым указом Василевса такой следовало носить не только аристократам, но и крупным промышленным магнатам, к коим причислял себя Иван Калюта, как значилось во всех моих официальных документах.
Для достоверности пришлось на два дня снять довольно дорогие апартаменты в центральном районе города, не чересчур, чтобы не вызвать подозрение аристократов, но достаточно роскошные, чтобы удовлетворить любопытство газетчиков. Я не скрывался. К чему, когда на Кармине челека по имени Марк Рысь попросту не существовало.
На входе швейцар в длинном меховом тулупе, на который пошла не одна роскошная песцовая шкурка, услужливо распахнул резные деревянные двери, впуская в просторный светлый холл, залитый светом, проникающим через прозрачный теремной купол. Множество маковок, выдолбленных из единой друзы хрусталя, создавали необычное преломление света. Сплетаясь с узконаправленным на картины, заставляли играть неприлично дорогие драгоценности на шеях и в ушах дам и перстнях их кавалеров.
Звон бокалов с вином и чарок с квасом и негромкая приятная музыка сразу приводили в полумечтательное состояние.
Ко мне тут же подлетел, раскланиваясь, встречающий гостей и предложил принять у господина меховой воротник, который он тут же сноровисто стянул с кафтана. Пришлось сунуть несколько динаров среднего достоинства в протянутую ладонь, чтобы соответствовать. У подобной публики экономия явно была не в чести. Я сразу почувствовал себя легче, в меху было просто ужасно душно. Меч последовал за воротником. Все это добро парень складировал в общую кучу справа от входа. И как потом владельцы находили свои вещи, оставалось полной загадкой.
Наконец, я оказался предоставлен самому себе и сделал вид, что прогуливаюсь по галерее, разглядывал понравившиеся работы в лорнет, также считавшийся здесь обязательным атрибутом. Я ‘близоруко’ всматривался в подписи и замазанные пятна реставраций. За насыщенную воровскую жизнь мне приходилось пару раз браться за крупные заказы в живописи, и я довольно сносно мог отличить Древнюю школу Врубеля от современного искусства вроде Тацита или того же В.В.
Считалось, что последний пользовался такой популярностью отнюдь не за особый талант, а за родословную. Говорят, он происходил из правящей династии. Вот его работы и расхватывали как горячие пирожки. Бесконечные виды моря: море в штиль, море во время шторма, море ясным утром, море под луной, море…от которых меня под конец уже начало мутить. Похоже, этот В.В. был просто психом, как и все гениальные творцы.