Вот слова одного из гофмейстеров Мэйдзи: «Меня всегда поражало, насколько легко император соглашается с предложениями и идеями Ито». Ито являлся мастером по части тостов. На великосветских банкетах придворная знать с ужасом ожидала очередного обильного и обязательного для всех возлияния в честь императора, инициируемого изрядно принявшим на грудь и красным как рак Ито. В 1905 г. посол Великобритании в Японии сэр Клод Макдональд присутствовал на одном из таких банкетов: «Князья… обращались [к Муцухито] с подчеркнутым почтением, однако… Ито… как представляется, говорил абсолютно как равный с равным и травил шутки, вызывавшие у прямого потомка Солнца взрывы смеха. Для меня это стало откровением, и я с удовольствием отметил, что, будучи микадо, он тем не менее ведет себя очень непринужденно и естественно». «Благорасположенность» императора к Ито послужила причиной дикой ревности и зависти придворных. Суровый, «нерасслабляющийся» генерал Ямагата во всеуслышанье задавался вопросом о благоразумности оказания «исключительного доверия некоторым субъектам»: неразборчивость в средствах подобных субъектов могла ввести императора в опасное заблуждение… Однако именно Ямагата, а не Ито, как выяснилось, оказался «змеей».
Главной задачей членов гэнро была консолидация личной власти, а уж потом формирование правительства. На первых порах в победившей в 1868 г. антисёгунской коалиции доминировали кланы Сацума, Тёсю, Хидзэн и Тоса. Позже кланы Хидзэн и Тоса убрали с ключевых постов. Тогда Сацума укрепил свое положение, но после смерти Окубо и Сайго доминирующая роль перешла к Тёсю. Тёсю верховенствовали в Токио вплоть до капитуляции Японии во Второй мировой войне, и большинство казненных японских военных преступников оказались выходцами из этого клана.
Ито и Ямагата принадлежали к клану Тёсю. Несмотря на личные амбиции и разительное несходство характеров, оба тем не менее действовали совместно в борьбе с врагами клана, «чужеродными» членами гэнро. Оба придерживались единых взглядов относительно нежелательности и вредности создания в стране условий для свободы политических партий, народного волеизъявления и тому подобных «болезнетворных» явлений. Кланы Хидзэн и Тоса постепенно утрачивали влияние в коалиции. В 1874 г. лидер клана Хидзэн поднял личную армию против правительственных войск и через два месяца боев погиб. Однако не все лидеры коалиции 1868 г. безрассудно пошли с открытым забралом на Тёсю. Между членами гэнро с новой силой развернулась скрытая от посторонних политическая борьба, проигравшие изгонялись из гэнро.
Изгнанники создавали под себя политические партии и под трескотню о народной демократии добивались от правительства принятия конституции и создания парламента. Такими маневрами они пытались нивелировать влияние Государственного совета и ослабить хватку гэнро. Одним из лидеров «изгнанников» стал Итагаки Тайсукэ, выходец из клана Тоса. Итагаки собрал своих самураев под знамена Патриотической партии и направил Мэйдзи петицию с требованием учредить национальный парламент. Ито и Ямагата не растерялись и пригласили Итагаки обратно в правительство в обмен на роспуск Патриотической партии. Сделка состоялась, однако ужиться в правительстве не довелось. Итагаки подал в отставку и основал теперь уже Либеральную партию, партию средних и мелких помещиков, и с новой силой забил в набат с требованием учредить парламент. Современная Либерально-демократическая партия Японии является преемницей Либеральной партии Итагаки.
На ту же оппозиционную гэнро дорожку ступил смещенный в 1880 г. с поста министра финансов Окума Сигэнобу (клан Хидзэн). Причиной его отставки стали разногласия с Ито по дележу имущества поверженного Токугавы. Через год после отставки Окума возглавил Конституционно-прогрессивную партию, где подавляющее большинство принадлежало представителям крупной торговой и финансовой буржуазии. Партия Окумы в качестве главной цели определила борьбу за принятие конституции.
Влияние Окумы и Итагаки усиливалось. Их идеи движения за «народные права», защиту интересов буржуазии и либеральных помещиков приобретали все большую популярность. Они становились все опасней, но покончить с ними раз и навсегда члены гэнро не решались, не без оснований опасаясь массовых беспорядков в случае физического устранения Окумы и Итагаки.