Течение, теперь заметно ускорившееся, начало стремительно набирать силу, когда мы завершили последний поворот. Мы едва успели взглянуть на город, когда наша лодка села на мель. Уже выкарабкавшись из воды на скалу, хватаясь за камни и тяжело дыша, мы впервые увидели Город Водопадов во всей его красе.
Мы глядели сверху вниз на вспененные воды и дивились тому, как нам удалось там только что проплыть. Неожиданно над городом показалось несколько летящих объектов, которые я поначалу принял за скайбаксов. Они быстро приближались, и я с удивлением обнаружил, что это летающие машины с крыльями, похожими на птичьи, но неподвижными в полёте. Машины направлялись прямо к плоской скале неподалёку от нас.
После приземления капитан самого большого аппарата отстегнул ремни безопасности, закрепил крылья от ударов ветра и подошёл к нам. Он представился, как «Летающий Посланник» и пригласил нас на палубу его аппарата. Билл с удовольствием залез на своё место, и Бикс последовала за ним. У меня же это заняло несколько больше времени, поскольку я хотел убедиться, что конструкция из шёлка и бамбука достаточно прочна и наш вес её не перегрузит. Потом я, всё ещё исполненный сомнений, тоже разместился и вверил свою жизнь рукам капитана, который поднял машину над гремящими водопадами и перелетел через бурлящие воды, направляясь к центру этого удивительного города.
Этот полёт дал нам возможность бросить взгляд на город и его изумительный храм, на поверхности которого я узнал изображение карты континентов. Но создатели карты не обладали, к сожалению, достаточными знаниями, поскольку все массы суши были соединены удивительным образом.
Вскоре мы приземлились (способом, напоминающим тот, которым птицы садятся на воду) на широкую открытую площадь. Билл беспрестанно выражал свою радость от увиденного громкими возгласами, зато я покинул аппарат во всем достоинством, на которое был способен при том, что одежда моя полностью промокла. Нас, словно туман, немедленно поглотила пёстрая толпа.
Не многие из иностранцев бывали удостоены такого приёма. Приветствия были столь сердечны, что у меня достало времени только на то, чтобы осознать величественность всего, что нас окружало. Мы стояли в длинном мраморном коридоре, перед нами лежала книга записей, представлявшая собой длинный свиток. Я видел имена, принадлежавшие многим народам и эпохам, некоторые из них были записаны незнакомыми мне письменами. Атмосфера всеобщего воодушевления рассеяла все мои сомнения. Я решительно взял перо и записал:
«Артур Денисон, профессор природоведения и сын Уильям, 6 августа 1863.»
Мы переоделись в мягкие ниспадающие жёлтые одежды (поскольку наши костюмы в это время сушились) и зашагали дальше в столовый зал, украшенный гирляндами из лавра, где среди пиршествующих порхало множество мелких птичек.
Я вполне доволен, что на время оставил трудности путешествия позади. Жить мы будем в гостинице, в которой город предоставляет кров своим многочисленным гостям. Благодаря толстым каменным стенам внутри не слышно шума воды, но зато постоянно присутствует отдалённый гул, напоминающий о своеобразном расположении города.
Мы с Биллом провели несколько дней в беззаботных прогулках, но потом Бикс предложила нам начать обучение. Она сказала, что договорилась о встрече для нас с уважаемым Маликом, измерителем времени всей Динотопии. Малик, мол, не против обучить меня измерению времени.
Я встретился с ним в музее солнечных и иных часов, которые я с большим интересом осмотрел. Он показал мне свои любимые сокровища, включая и последнее его приобретение, полученное им от наездника скайбакса: золотые часы с выгравированными инициалами «А.» и «Д.» на крышке, вычищенные и в отличном состоянии.
Эти часы были, разумеется, мои собственные. Именно те, которыми я заплатил Ли Краббу за наше путешествие в Город Огня. Что касается того, каким образом они попали к наезднику, об этом я мог только догадываться. Малик начал рассказывать, а Бикс переводила:
«Вы, с Запада» — сказал он, — «представляете себе, что время движется по прямой — от прошлого к настоящему и будущему. Ваши восточные братья считают время окружностью, которая непрерывно вращается в цикле рождения и смерти. И в том и в другом представлении есть частица истины. Если бы вы должны были геометрически совместить движение по кругу и движение по прямой, что бы вы получили?» Он выжидательно смотрел на меня, чем-то напоминая моего старого учителя.
«Спираль?» — наконец отважился я сказать. «Да, да! Или же винт. Это и есть наша модель течения времени», сказал он.