Марка сменил на троне его родной сын Коммод, не унаследовавший ни одной из добродетелей отца. Он не смог удержать приобретения, доставшиеся Риму после тяжкой борьбы, и был слабым, капризным и деспотичным правителем: он нажил себе множество врагов, казнил без вины многих сенаторов, но не придерживался никакой линии в политике и не сумел найти себе сторонников. В конце концов его задушили в его собственном дворце. После его смерти подспудная борьба, которую вели вокруг трона сенат и преторианская гвардия, разгорелась в открытую. Хрупкая нить уважения к традиции, необходимая для мирного перехода власти, была так безжалостно разорвана, что в какой-то момент преторианцы, похваляясь своей властью в городе, цинично выставили императорский трон на публичные торги.[9] Богатый и тщеславный сенатор Юлиан выкупил его, отдав 25 000 сестерциев каждому из продающих, но это совершенно не помешало тем же преторианцам убить сенатора несколько месяцев спустя.
В подобной ситуации основные части действующей армии, особенно легионы Верхнего Дуная, находившиеся ближе прочих к Италии, почти неизбежно должны были вмешаться и восстановить авторитет опозоренной власти, выдвинув собственного командира в качестве кандидата на императорский трон. Но если они могли назначить своего императора лишь потому, что находились неподалеку от Рима, почему бы другим, не менее отважным легионам не сделать то же самое? Во время затяжной гражданской войны 193―197 годов выдвинулись три претендента на трон, чьи легионы находились в Паннонии, Сирии и Британии. Воцарившаяся вслед за этим недолговечная династия Северов еще более укрепила установившуюся тенденцию к абсолютизму с опорой на армию: они противопоставили власть императора сенату, солдат — гражданам, жителей провинции — жителям Италии. Рассказывали, что на своем смертном одре Септимий Север дал сыновьям такой совет: «Держитесь друг друга, платите солдатам и забудьте об остальных».[10]Сыновья не выполнили отцовского завета; оба были убиты, и вслед за краткой передышкой последовала новая волна армейских восстаний и набегов варваров, охватившая всю страну на следующие 30 лет.
Лишь спустя полвека неслыханных бедствий империя возродится вновь — ценой неустанных трудов, приспосабливания и крайне болезненных жертв. Она возродилась, но не как величественный форум гражданского государства, а скорее как могучая крепость, вся жизнь которой была подчинена одной цели: выдержать бессрочную осаду. Ее восстановил император-солдат, выходец из низов — Диоклетиан, который был вынужден покрыть себя и своих наследников таким густым слоем пурпура, что с тех пор римский император больше напоминал богоподобного фараона, чем первое должностное лицо, — он стал правителем, которого тотчас признал бы даже китайский путешественник.
ЧАСТЬ 1.
КРИЗИС
ГЛАВА I.
III ВЕК, КРАХ ИМПЕРИИ
ТАКОВЫ БЫЛИ ВАРВАРЫ, И ТАКОВЫ БЫЛИ ТИРАНЫ, КОТОРЫЕ В ЦАРСТВОВАНИЯ ВАЛЕРИАНА И ГАЛЛИЕНА РАСЧЛЕНИЛИ ПРОВИНЦИИ И ДОВЕЛИ ИМПЕРИЮ ДО ТАКОГО УНИЖЕНИЯ И РАЗОРЕНИЯ, ОТ КОТОРЫХ, КАЗАЛОСЬ, ОНА НИКОГДА НЕ БУДЕТ В СОСТОЯНИИ ПОПРАВИТЬСЯ.
Как видно из не имеющего себе равных труда Тацита, Рим давно был знаком со своими ближайшими соседями — германцами. Но за последний век происходили постепенные, но неотвратимые изменения, в ходе которых германские племена стали играть принципиально иную роль на политической сцене Европы, нежели та, которую описывал Тацит. На границах Римской империи шли масштабные завоевания, миграции и социальные перемены; они начались в отдаленных землях, о которых римляне не знали ничего. Основные направления миграции в Евразии пролегали на запад и восток. Из Скандинавии шли готские племена, двигавшиеся большими группами (остготы, вестготы, герулы); они понемногу перемещались на юг вдоль русла Вислы и русских рек, по Украине, нижнему течению Дуная и берегам Черного моря. В юго-восточной части Европы они схватились за земли с сарматами, народом иранских равнин, которому принадлежала территория от Кавказа до венгерских равнин. Два других потока, тоже двигавшиеся из региона Силезии и Вислы, составляли вандалы, шедшие на юго-запад, к Карпатам, и бургунды, направлявшиеся на запад, к Эльбе, а оттуда — к Майну, все больше тесня коренные племена Западной и Центральной Германии.[11]
11
К основным современным источникам информации о природе и миграциях германских народов в III и IV веках относятся A. Alfoldi в САН; J. В. Вигу, The Later Roman Empire, Ch IV; J. B. Bury, The Invasion of Europe by the Barbarians; E. Demougeot, Le Formation d’Europe et les invasions barbares. Эдвард Гиббон, рассказывая о германцах в главе IX, слишком полагается на труды Тацита, который описывал эти племена в гораздо более раннюю эпоху и который почти ничего не знал о восточногерманских племенах. См. также I. L Marley, Effects of the Germanic invasions on Gaul, 2) 4-2X4; M. Todd, The Everyday Life of the Barbarians; об образовании дружин см. E. A. Thompson, The Early Germans; о мастерстве и навыках германцев — Е. A. Thompson, A Roman Reformer and Inventor; см. также P. Anderson, Passages from Antiquity to Feudalism, I, 4 и II, 1.