- Опять «Великий Воин»! Это мне уже порядком надоело. Какой я великий, обычный человек, - Дион поморщился.
- Нет, ты не обычный, и я всегда об этом знала. И жизнь твоя, и все последние события только подтверждают это. Иногда мне кажется, тебя специально вели через события в твоей жизни, воспитывая твою волю и характер. И вот теперь ты достиг определённой точки развития, когда ты готов выполнить своё главное предназначение в жизни. А сейчас я хочу сказать тебе одну вещь. Шиан готов отозвать некоторое количество войск из Каладии, чтобы задушить ваше восстание. Теперь настала пора действовать быстро и решительно. Как можно быстрее вам нужно выдвигаться и постараться занять заставу Артизан. Пока ничего больше говорить не буду, скоро мы вновь увидимся. А сейчас ты будешь спать спокойно без сновидений, набираясь сил. До встречи, любимый.
- До встречи, Алиан.
Пространство вокруг Диона снова начало темнеть, пока не превратилось в полную черноту. Воин почувствовал прекрасную лёгкость в теле и на душе. Ощущая эту необыкновенную невесомость, Дион забылся крепким, глубоким сном. И не было ему больше сновидений, душа его больше не бродила по невиданным местам. Так Великий Воин проспал до самого утра, и проснулся лишь тогда, когда солнце поднялось над горизонтом.
26
Ночь Шиана прошла почти без сна. Были лишь короткие периоды полузабытья, в которые впадал замученный тяжёлыми мыслями король. После того как погиб Гунглион, дела пошли вообще из рук вон плохо. Требовалось где-то взять войска для того, чтобы наказать этих зарвавшихся крестьян в Северных землях. А солдат и так не хватает. Обнажать с трудом удерживаемые позиции в Каладии? Нежелательно, уж очень дорогой ценой достались эти новые территории, отвоёванные у Ернала. Или собрать всех солдат с застав? Тоже не лучший выход, позволить подданным творить, что хотят, допустить разгул воровства, который способен устроить обнищавший и обозлённый народ Шиан не мог. Голова короля раскалывалась от неразрешимой дилеммы. Ещё, ко всему прочему, как оказалось, жив этот ненавистный Дион. И не вызывает никакого сомнения, что именно он организовал крестьян для сопротивления. Шиан впервые после восхождения на престол почувствовал себя в большой опасности.
Солнце уже поднялось довольно высоко, когда король взял себя в руки, поднялся и решил заняться делами. С великим нежеланием он позвонил в золотой колокольчик для вызова слуг. Видеть никого не хотелось. Велев принести приборы для умывания, король наскоро умылся и вошёл в обеденный зал. Завтрак уже ждал его.
- Так, сразу как поем, давай, зови ко мне всех военачальников. Будем решать срочные вопросы. - Шиан посмотрел на своего писчего, затем жестом указал ему на дверь. Писарь сразу же вышел выполнять приказ.
Шиан ел молча, лишь раз приказал слуге поставить на место кувшин с вином, когда тот попытался наполнить королевский кубок. Довольно быстро, нарушая ранее заведённый порядок долгой утренней трапезы, позавтракав, король послал слугу проверить, ожидают ли уже за дверью генералы. Получив утвердительный ответ, он вышел, пригласив своих военачальников в кабинет. Когда все вошли Шиан жестом предложил своим генералам рассесться за большим круглым столом. Когда-то за этим столом собирал военные советы старший брат нынешнего правителя, король Астион Справедливый.
- Итак, все вы знаете о той ситуации, которая сложилась в моём королевстве. Моей личной гвардии, моего защищающего и карающего меча больше нет. Из всего отряда остались в живых только восемь человек. Погиб и сам командир, самый верный мой подданный, капитан королевской гвардии Гунглион, по прозвищу Одноглазый. И погиб не во время войны за расширение нашего великого государства, а от рук своих же соотечественников, от тех, кого я защищаю, кому великодушно разрешаю жить на моих землях, ради светлого будущего и счастья которых веду войны, в стремлении отвоевать для них хотя бы один-другой лишний кусок земли. А они, неблагодарные... В общем, такую дерзость я прощать не намерен! Их непременно нужно наказать! Растоптать, вспороть всем животы, сжечь жильё, прежде заперев в домах их стариков и малолетних выродков! В общем, устроить такую бойню, такую наложить на них кару, чтобы слух об этом облетел всё королевство. И чтобы история передавалась из уст в уста, и оказалась такой страшной, что у слушателя бы тошнотворный ком к горлу подкатывал. Ни у кого после этого не должно возникнуть желание перечить мне, пусть живут в страхе и дрожат как лист на осеннем ветру!
- Скажите, Мой король, чего вы хотите от нас? - слово взял генерал Октион, высокий и слегка располневший. Глубокий шрам, проходящий по правой щеке, говорил о том, что его владелец не всегда был «штабной крысой», и что такое жар сражения, он знает не понаслышке, - Прикажите, и мы сделаем всё, что в наших силах.