Через минуту он вернулся, ведя кого‑то за руку. Ага, да это старина Морти, слепой негр!
Атмосфера накалялась. Два заключенных, ничего не понимая, с испугом взглянули на негра. А я пытался понять, чего же добивается шериф, но так и не пришел ни к какому выводу.
А шериф, между тем, провел дядюшку Морти мимо нас, приблизительно так в полутора ярдах, а потом повел обратно, на этот раз останавливая его перед каждым из нас.
«Фантастика! — подумал я. — Опознание при помощи слепого!»
И тем не менее я здорово струсил. Когда‑то у меня был переломан нос, и мое дыхание наверняка имело что‑то характерное.
Но в следующую минуту я уже понял, что это всего–навсего психическая атака. Даже если негр и «узнает» мое дыхание, на суде это не будет считаться доказательством, но вот если я не выдержу и признаюсь — это уже все!
Наконец шериф и негр остановились около меня. Дядюшка Морти прислушался.
— А вот это дыхание довольно похожее, — наконец сказал он.
— Вы уверены в этом, дядюшка Морти? — спросил шериф.
— Такие же шумы с небольшими присвистываниями, как у кипящего чайника.
— Вы уже слышали это дыхание?
— Два раза. Приблизительно три недели назад, а потом как раз в тот момент, когда этот человек грабил банк.
— А первый раз вы слышали его дыхание в тот день, когда горел ресторан, не так ли, дядюшка Морти?
— Да, сэр. Я вошел в банк, чтобы спросить у мистера Джулиана, что горит, но его в этот момент в кассовом зале не оказалось. Там был только этот человек. Он точно так же дышал.
— Спасибо, дядюшка Морти!
Шериф проводил его до дверей. Бук увел обоих заключенных.
— Садитесь, Мэдокс! Теперь вы поняли, что мы знаем правду?
— Нет.
— Будьте благоразумны, Мэдокс, и не отпирайтесь. Он вас узнал среди других людей. И он сможет то же самое сделать перед судом.
— При условии, если вы ему нажмете на руку в нужный момент!
— Я не держал его за руку! Он узнал вас по вашему дыханию!
— Ну что ж, почти так же, как Алиса находится в стране чудес?
— У вас своеобразное дыхание, Мэдокс. Ведь когда‑то у вас был перебит нос. Вы показывались врачу?
— Нет.
— Вероятно, вы и сами не знаете, что ваше дыхание имеет характерные признаки.
— Это не доказательство, шериф! — ответил я. — Уж если вы захотели расправиться со мной — не знаю, по какой причине, — вам придется позаботиться о настоящих доказательствах!
— У меня они уже есть, Мэдокс! Так что можете не беспокоиться. Я докажу вашу виновность шаг за шагом. И давайте начнем с самого начала. Что вы сделали, как только услышали, что в городе пожар?
И он снова начал задавать мне вопросы. Вскоре зазвонил телефон. Шериф снял трубку.
— Кто? Да, я… — Он помолчал немного, а потом спросил: — Вы в этом уверены?
Какое‑то время он слушал своего собеседника, потом хмуро посмотрел на меня.
— Вы абсолютно в этом уверены? — снова спросил он.
Выслушав ответ, шериф с удрученным видом повесил трубку.
Мне очень хотелось узнать, о чем это он говорил и с кем, но он сам обратился к Тату:
— Звонил Джордж Харшоу из Галвестауна, — сказал он. — Прочитал об этой истории в газете и заявил, что Мэдокс с самого начала находился на месте пожара.
Тат тоже удивился.
— Я не помню, чтобы я его видел. Я, правда, видел на пожаре миссис Харшоу.
— Вы правы, Тат. Джордж Харшоу тоже говорит со слов своей жены. Она видела, как Мэдокс выходил из машины как раз в тот момент, когда подъехала и она. А это случилось буквально минут через пять после пожарной сирены…
Глава 12
На этом все и кончилось. Они были вынуждены меня отпустить, но я отлично видел, что шериф на этом не успокоится.
— Прошу прощения, Мэдокс, — сухо сказал он. — Поверьте, в этом не было ничего личного. Если бы такие подозрения падали на моего собственного брата, я бы задержал и его.
— Такова ваша работа, — ответил я. — Я продаю машины — вы ловите преступников. Скажу вам одно, шериф! Если я когда‑нибудь и надумаю ограбить банк, то я применю другой метод!
Он задумчиво посмотрел на меня.
— Что ж, желаю успеха! — насмешливо произнес он.
Тат довез меня до дома. Я вышел из машины.
— Спасибо, Тат! — сказал я. — И до свидания!
— До свидания!
Я проснулся на рассвете. Действительно ли я свободен? И если да, то этим я обязан только Долорес Харшоу!
И тем не менее я оставался подозреваемым номер один. Достаточно мне отправиться за деньгами, и меня сразу же схватят. Шериф наверняка будет выжидать. Видимо, он уверен, что рано или поздно я совершу ошибку…
А она? Что ей нужно было от меня?
Я оделся и отправился в центр городка. На улицах народу было мало.
Официантка очень удивилась, когда увидела меня входящим в ресторан. Наверное, еще многие удивятся, увидев меня на свободе.
А я продолжал размышлять о поступке Долорес Харшоу. Она заявила, что видела меня на месте пожара почти сразу после тревоги, хотя определенно знала, что это не так. Она знала и кое‑что другое… Она ведь наверняка не забыла о нашем визите в магазин Тейлора, когда я помог ей сгрузить макулатуру и одежду. И она определенно сделает из этого соответствующие выводы. Что же она задумала?
Когда я подошел к автопарку, Гулик как раз отпирал контору. Казалось, он обрадовался, увидев меня, но в то же время смутился.
— Они что, нашли действительных преступников? — спросил он меня.
Я присел у конторы так, чтобы иметь возможность наблюдать за ее входной дверью.
— Думаю, что нет… Они были уверены, что это сделал я, но потом выяснилось, что я этого сделать не мог, потому что с самого начала был на месте пожара.
— Я так и думал, что они вас подозревают, — сказал Гулик. — Они были здесь в субботу и расспрашивали меня. Надеюсь, вы на меня не сердитесь? Я им сообщил только то, что было…
— Ну что вы, мне не на что сердиться. Как идут дела?
— Неплохо. Объявление о продаже было помещено во вчерашней газете, и уже приходило много людей.
— Простите меня, — перебил я его. — Я вернусь буквально через минуту…
Глория Гарнет шла по противоположной стороне улицы такая миленькая, свежая и молоденькая, что у меня даже защемило сердце. Увидев меня, она остановилась, и на лице ее появились одновременно и удивление, и смущение, и радость.
— Доброе утро! — поздоровался я.
— Все в порядке, Гарри? — спросила она. — Я хочу сказать: они отпустили вас? Ведь я чуть с ума не сошла, когда узнала, что вас забрали.
— В полицейской практике ошибки не так уж редки. Но теперь все в порядке.
— И все‑таки полиция вела себя в этом деле отвратительно! — со злостью воскликнула она. Я никогда еще не видел ее такой. — Ничего, когда я повстречаюсь с ним, с этим Джимом Татом, я скажу все, что я о нем думаю!
Мне очень хотелось обнять ее и расцеловать, но она, видимо, заметив что‑то на моем лице, сразу изменила тему:
— Пора начинать работу, Гарри, — сказала она. — Поговорим позже.
Часы текли удивительно медленно, хотя в этот день у меня много было дел. Пришлось несколько раз демонстрировать достоинства машин перед покупателями, объезжая их на территории парка, на городских улицах и даже за городом. Вернувшись в автопарк после одной из таких поездок, я вдруг с неприязнью заметил, что к нам пожаловал Суттон и разговаривает с Глорией.
Покупатель, надышавшись парами бензина и другой гадости, откашлялся, отчихался и заявил, что еще подумает немного, прежде чем совершить покупку.
— Разумеется, — ответил я, — это ваше право.
Тем временем Глория и Суттон успели скрыться в закусочной. Видимо, они еще не заметили моего возвращения.
Когда клиент ушел, я захлопнул дверцу машины иотправился вслед за ними.
Они сидели за одним из столиков у окна, и вид у Глории был самый что ни на есть разнесчастный. Увидев меня, она бросила на меня предостерегающий взгляд. Я понял, что она хочет, чтобы я держался в стороне. Но мне хотелось совершенно обратного. Мне хотелось познакомиться с Суттоном как можно ближе и все‑таки выяснить, что же связывало Глорию с этим негодяем.