«Я люблю войну. И тебя люблю».
***
Пусть ничего не будет лучше, чем это всё.
Я от всего от этого в капсулу заточён.
Лошадь дудела в трубы канализации ‒
Я отдирал от шеи чёрные пластыри.
Я эту лошадь слушал, я эту лошадь звал…
Мне никого не надо. Я эту лошадь звал.
Лошадь не приходила, лошадь текла внутри
Немузыкальных трубок канализации,
Но доносилось тихое, тусклое «иго-го» …
Пусть ничего не будет. Пусть будет ничего.
***
А.Т.
Мы здесь стояли осенью.
Зимой мы не стояли, ибо не ‒
Художник лысой кисточкой махал,
А скульпторы в подвалах наскребли
Немного пыли, мусора, огня ‒
Создали эту женщину.
Меня создали позже из земли,
Козлиной косточки и льда.
Потом, не очень много лет прошло ‒
Мы с этой женщиной встречались, чтобы пить.
Встречались, чтобы много говорить.
И эта женщина брала меня за ру ‒
Курили с ней прикольно во дворе
Стояли под деревьями ‒
Шура пел песню про «твори добро» в земле
Мы будем с этой женщиной лежать
После того, как будем умирать.
А перед этим жизнь мы проживём
Такую, что когда мы с ней умрём,
Все вздрогнут с облегчением.
Теперь, послушай, эта женщина, меня.
На вымерзшей поверхности земли
Творить добро не собираюсь я.
Тебе советую ‒ ты тоже не твори.
Здесь всё пришлось не к нашему двору
И мы с тобой не знаем почему
Сложилось так, и нет судьбы иной…
Стемнело. Допивай. Пойдём домой.
Убийца птиц
На наберЕжной у Петра
Смотрю на чёрный цвет реки,
На безобразность льдин,
На уток.
Здесь облака не меньше суток
Висят нелепо.
Не двигаясь,
В тревожности обнявшись,
Облака…
SATOR AREPO
Убийца птиц идёт ко мне,
Шурша штанами.
На набережной у Петра
Прохладно
Тихо
Камни
Свет
TENET
Он открывает грязный рот
И ноги скручивает в лотос ‒
Однажды
Где-то
На земле
OPERA ROTAS
***
На полуострове темно.
Я жду тебя в землянке.
Медведь, скорей иди ко мне ‒
Тащи поганки!
Беги под лунным волшебством:
Скрывайся, падай, вой!
Забудь детей, забудь жену ‒
Не думай головой.
Мы будем вместе открывать
Созвездия и сны,
Сидеть в обнимку и рыдать
От запахов весны.
Я жду, я так тебя люблю!
Хочу с тобой побыть!
Сегодня, завтра, а потом
Убить тебя, убить.
***
По осенним улицам плыть в гробу ‒
Пусть собьет мой транспорт чужих детей.
Я уже мертва, но еще могу
Быть немного злей.
Никогда не шла я по головам,
Но того, кто шел ‒ я могла понять.
Но тому, кто шел ‒ мне хватало губ
Поцелуй отдать.
А теперь довольно! и хорошо.
Никого к себе не зову на борт,
Только тень папаши со мной плывет ‒
На гармошке ребер играет, пьёт.
Первый снег рубашку на мне сошьет,
Ото всех укроет мою тоску
Я еще красивая, значит ‒ я,
Я еще могу
Подниматься выше, тревожить птиц
Не смотреть, не думать, не говорить.
Я горжусь, наверное, только тем,
Что могла любить.
А теперь довольно! плывет мой гроб
По осенним улицам, вдоль домов,
Где живут герои моих стихов.
(Когда гроб прибьет к твоему окну ‒
Я крестом махну).
Телеграмма для художника
L
(новая геометрия)
Все, во что помещается звезда ‒ имеет в своей основе круг.
Все, во что помещается круг ‒ имеет в своей основе звезду.
Вернись и расскажи мне, как отфильтровать природу круга от звездного камня,
Как не потерять при этом свет?
Да и так просто попиздим.
М?
МЫ (поэма)
В.С.Е.М.
Соединив всех и каждого ласковым словом «Мы»,
Убив себя в себе, разрушив стены своей крепкой башни,
Я целую мальчика, у которого нет верхней губы,
Говорю: «Мы с тобой» и поправляю ворот его чёрной рубашки.
Потом он уходит.
И ночью я еле шепчу ‒ мы
Ночью я еле шепчу ‒ мы
Я еле шепчу ‒ мы
Еле шепчу ‒ мы
Шепчу ‒ мы
Мы.
Я ‒ МЫ
Я ‒ МЫ
Я ‒ МЫ!
Ору в пространство комнаты, выточенной из мглы —
МЫ-Ы-Ы!
Мычу, как корова, у которой отобрали телёнка.
Открываю окно и блестящий карниз снежинок
Целую, как своего единственного ребёнка.
Потом снова ‒ МЫ-Ы-Ы
Затем череда панических приступов эмпатии ‒
МЫ-Ы-Ы
Я исполняю магический танец смерти ‒