— Их продают во многих городах области. Я, например, покупал в Донецке, Славянске, Дружковке, Артемовске...
— Но вы не только покупали, но и продавали, причем есть сведения, не совсем законно, то есть при весьма сомнительных обстоятельствах. Что вы на это скажете?..
— Клевета это. Спросите соседей, они скажут, что я продавал собственных песцов и норок. Об этом знают и у меня на работе, — самоуверенно ответил Бурцев.
Медвень решил «прощупать» своего оппонента с другой стороны и неожиданно попросил его рассказать о краже метлахской плитки. К своему удивлению, оперативник увидел, как Бурцев облегченно вздохнул и на его лице словно появилась надпись: «Эту мелочевку я с готовностью беру на себя, лишь бы не пудрили мне мозги зверушками».
Старший лейтенант мгновенно отметил эту перемену: «Раз человек так легко воспринял обвинение, за которое можно поплатиться как за менее тяжкое преступление, то за ним, надо полагать, кроется что-то более серьезное». Так подсказывала ему интуиция, но ее надо подкрепить неопровержимыми уликами.
Все дальнейшие попытки добиться от Бурцева правдивых показаний успеха не принесли.
Допрос возобновили вечером, как условились, Медвень, Кабацкий и майор Котов, но Бурцев попросил оставить его один на один с майором. Просьбу удовлетворили.
Закончив допрос, майор Котов встретился с ожидавшими его товарищами и, не скрывая улыбки, сообщил: «Кражу зверей совершает некий Виктор из Артемовска. Правда, — заметил майор, — в рассказе Бурцева чувствуется какая-то фальшь, надо все строго проверить».
Не откладывая, как говорится, в долгий ящик, Котов, Кабацкий, Медвень и Гирявой выехали вместе с Бурцевым в Артемовск. Довольно легко отыскали дом, в котором жил Виктор. Во дворе все говорило о том, что здесь раньше действительно держали пушных зверей, но сейчас их не было. Не оказалось и хозяина дома — Виктора, находившегося, как подсказали соседи, в психоневрологической больнице Славянска. Чтобы проверить до конца показания Бурцева, отправились в больницу — допросить Виктора, если разрешат врачи.
Подъезжая к больнице, Медвень, не спускавший глаз с Бурцева, заметил на его лице волнение, а в глазах — чувство тревоги. Состояние крайней нервозности Бурцева бросилось в глаза и другим членам оперативной группы, когда они пошли к главврачу за разрешением допросить Виктора.
Позже станет понятной причина волнения Бурцева: он подумал, что его привезли в больницу с целью госпитализации для исследования как психически неполноценного человека.
Следователь Гирявой, как того требует процессуальный кодекс, допросил Виктора с разрешения врача, произвел между ним и Бурцевым очную ставку, и все прояснилось: Виктор к кражам зверьков непричастен, знает Бурцева как человека, у которого покупал щенков песцов и норок, но они долго не жили у него, подыхали, так как были очень капризны, требовали большого ухода и специальных витаминов, которые достать практически невозможно.
Члены оперативной группы возвращались в Красный Лиман разочарованными и усталыми больше от того, что от поездки ожидали большего. И все же день прошел не зря — доказана лживость показаний Бурцева. В кабинете Котова стали советоваться: что делать? Задерживать Бурцева дальше нельзя, истекли санкционированные прокурором сроки. И отпускать ни у кого не лежала душа. Нужны улики, и это на сегодня главное. Решили пока использовать косвенные.
Медвень и Гирявой, приступив к допросу Бурцева, уличили его в обмане.
— Вранье, — сказал Медвень, — никогда никому не шло на пользу.
— Следствие располагает, — включился в разговор Гирявой, — сведениями о том, что житель Краматорска Чибисов недавно покупал у вас песцов. Назовите количество и цену проданных песцов.
Лицо Бурцева побагровело, на скулах заходили желваки, он странно задергался на стуле, а немного погодя утихомирился и тяжело проговорил:
— Сейчас не помню, когда это было. Я подъехал на своем «Москвиче» к зверохозяйству. В это время ребята (он назвал фамилии, оказавшиеся вымышленными), пролезшие через проволочный забор с территории зверохозяйства, предложили мне купить у них песцов. Я согласился. В назначенное время в установленном месте я встретился с ними и купил восемнадцать песцов по восемьдесят рублей за голову. Часть песцов я продал Чибисову, но дороже, чем купил.
Медвень, внимательно слушавший Бурцева, сразу усомнился в правдивости его показаний, но не стал уточнять отдельные детали, важные для следствия.