М. Дрюон — председатель консультативного комитета одной из самых престижных ежегодных премий Франции — «Премии послов». Премия эта основана в 1948 году, и ею отмечаются произведения или творчество в целом писателя, работающего на французском языке, вносящие вклад во французскую культуру в исторической или политической области.
Премию присуждает жюри, состоящее из двадцати послов. Требования при формировании жюри строгие. Обязательными качествами его членов должны быть свободное владение французским языком и очевидная причастность к французской культуре. Кандидатура каждого нового жюри в деликатных формах обсуждается действующими членами жюри с участием Мориса Дрюона, и в случае их согласия следует предложение соответствующему послу войти в состав жюри. Иными словами, участие в жюри не зависит от важности страны и не наследуется преемником покидающего Францию члена жюри.
Я был рад, получив предложение войти в состав жюри, и оказался в этом маленьком ареопаге первым послом нашей страны. Вскоре я убедился, что сказанное выше насчет правил формирования жюри не пустая формальность. Оказалось, что посол одной очень большой державы проявляет настойчивое желание попасть в состав жюри. Его интерес еще больше возрос, когда туда вошел я, и вопрос о его кандидатуре был поставлен на обсуждение. Можно себе представить, какой филигранной тонкостью отличались ремарки собравшихся послов, пока один из них, посол Великобритании — страны весьма дружественной той, которую представлял абитуриент, не задал мягкий вопрос:
— Не создадим ли мы трудности для стремящегося в жюри коллеги участвовать в наших дискуссиях, когда в запальчивости будем говорить на французском слишком бегло для него?
«Сочувствие» коллег предохранило кандидата от таких неприятностей.
М. Дрюон умело организовал работу жюри. В течение всего года консультативный комитет, т. е. несколько специалистов высшей квалификации, отслеживал выход в свет во Франции новых произведений по тематике премии. Сколько-нибудь значительные из них распределялись между членами жюри. По полученной таким образом книге член жюри должен был составить краткий письменный доклад с рекомендацией включить или нет книгу в число претендующих на премию. Доклад рассылался всем членам жюри, и это было интересно уже тем, что позволяло быть в курсе наиболее примечательных книжных новинок.
Мне на изучение досталось объемное исследование Анри Лойретта о жизни и творчестве знаменитого французского художника Дега Я предложил включить ее в число книг, отобранных для конкурса Таких книг набралось за год одиннадцать, и по ним состоялось тайное голосование. На чем основывают свое мнение члены жюри, участвуя в таком голосовании? Как правило, на письменном заключении коллеги, прочитавшего книгу, и на устной дискуссии, предшествующей голосованию. Таким образом, в какой-то степени состязание авторов произведений дополняется соревнованием рецензентов. Поэтому я не без удовлетворения узнал результаты голосования. «Моя» книга оказалась на втором месте и по правилам процедуры прошла во второй, заключительный тур конкурса. Там ее опередил историк князь Габриэль де Бройль с его биографией Гизо. Он и стал лауреатом премии за 1991 год. Но и я получил поздравление за второе место. Такое органическое подключение к культурной жизни Парижа было еще одним проявлением нового в отношениях между нашими странами.
Париж — законодатель моды. С этим связана и одна из важных отраслей французской промышленности. Ежегодное представление новых коллекций крупнейшими домами моды Франции — целая полоса культурной и деловой жизни столицы. У нашей страны в этой области есть один давний друг — знаменитый Пьер Карден. Мы с ним познакомились за год-полтора до моего приезда в Париж в Нью-Йорке, где он выступал спонсором постановки пьесы А. Вознесенского «Юнона и Авось». В Париже нас по прибытии уже ждало приглашение на ужин в принадлежащий Пьеру Кардену знаменитый ресторан «Ше Максим». Пьер Карден делится со мной, что новаторство в налаживании сотрудничества с нами далось ему с большим трудом. Теперь препон меньше. Он рассчитывает наладить настоящее производственное сотрудничество с нашей страной и — мечтает открыть «Ше Максим» в Москве. Этот человек — сам сгусток творчества — удивительно отзывчив на наши инициативы. Каждая встреча с ним порождает все новые идеи.
— Почему бы, мсье Карден, нам не сделать что-нибудь вместе и о вашей красивой профессии, и о нашей резиденции на Рю де Гренель, — спрашиваю я его. — Ведь дворец Эстре — тоже произведение искусства.