И вот, эти двое, уже несколько часов сидели друг напротив друга, буравя соперника взглядом. День приближался к закату, в зале стало темнеть и служащие ратуши зажгли свечи. Огромная люстра под потолком вспыхнула мягким желтым светом, когда городской глава глянул на нее «иным зрением». Василиса, как и многие, бросила взгляд под потолок, привлеченная красотой чар. Влад сидел в своем «домике» неподвижно и, казалось, ни о чем не думал, ну разве что, как пристукнуть девицу напротив.
Прошло еще несколько часов, наступила ночь, зеваки разошлись по домам, студенты разлеглись на стульях и лавках, расставленных вдоль стен для посетителей. Судьи прикимарили на креслах. И только главные действующие лица не собирались спать.
– Сдавайтесь, барышня, – негромко сказал студент Академии, продолжая так же холодно смотреть на Василису.
– Только после вас, уважаемый.
– Я ведь о вас беспокоюсь, – хмыкнул Влад, подвигаясь вперед, к границе своего периметра. – Под глазами синяки, губы пересохли. Жалко смотреть.
Как только соперник сдвинулся с места, Василиса улыбнулась потрескавшимися губами.
– О себе лучше побеспокойся, – девушка подняла глаза и указала пальцем в потолок.
Парень нахмурился и запрокинул голову, следя за ее взглядом. Его ожидал сюрприз. Огромная чугунная люстра похожая на развесистые лосиные рога, с неумолимостью этого самого зверя в период гона, летела на него.
Рефлексы сработали раньше, чем голова, Влад перекатился вперед, уходя с места приземления люстры, и оказался лицом к лицу с довольной как слон соперницей.
– Я тебя прибью, – почему-то никакой злобы в голосе парня не слышалось, только холодная решимость.
– Еще посмотрим, кто первый, – ничуть не расстроилась девушка, лучась от счастья.
Подскочившие студенты и преподаватели спросонок не сразу поняли, что происходит. Но когда поняли!
Влада и Василису быстро развели по разным углам во избежание кровопролития.
– Люстра – ваших рук дело? – выдавил городской глава, обращаясь к студентке, но глядя при этом куда-то мимо нее.
Мужчина уважал субординацию и не терпел панибратства, тем более с девушкой.
– Моих. Я состарила крепеж, еще в тот момент, когда вы зажигали свечи. Оставалось только дождаться момента, когда этот сноб будет четко под люстрой, – не сдерживая радости и гордости, заявила Василиса.
– Ты можешь воздействовать на время? – удивился глава, взглянув на студентку.
– Совсем немного.
– А что еще ты можешь? – мужчина заинтересовано шагнул навстречу Василисе.
– Могу «слышать» ложь, иногда вижу недалекое будущее, могу определить яд, почувствовать чей-то страх, я только учусь управлять «иными чувствами».
– Сильно, – искренне восхитился городской глава, забыв о своем к ней плохом отношении, – мне нужны такие люди! Бросай свой Университет и приходи на городскую службу. Что тебе ловить среди этих неучей? – взмах руки почему-то в сторону Влада.
– Но… – попытался заступиться за своего ученика ректор Академии.
– Никаких «но»! – нахмурился глава. – Пройдемте, барышня, нам стоит обсудить вашу дальнейшую карьеру.
С тех пор прошло уже три года. Василиса не оставила Университет и свою мечту стать дипломатом, но и городской глава не оставил попыток привлечь студентку в ратушу. Сейчас их отношения напоминали перемирие, с редкими партизанскими вылазками, не одна из сторон не хотела открытого столкновения.
В Университете к Василисе тоже потихоньку привыкли. Однокурсники ее любили, студенты других курсов – побаивались, а преподаватели, в большинстве своем, просто смирились.
***
На следующее утро в холле Университета собрались все старшекурсники. Как стало известно еще вчера, пятый курс для прохождения практики был прикреплен к департаменту внешнеполитического планирования, четвертый к департаменту по организации мероприятий, а третий к департаменту по снабжению. Сведения были точны, как часы на башне МИД. Студент мог не знать какая у него следующая пара, что задавали на дом или срок сдачи книг в библиотеку, но не знать последние сплетни и слухи студент не мог.
– Ну что ж, – взял слово ректор. – Сегодня первый день вашей практики. Я могу сказать вам только одно – не посрамите стены своего Университета, и не дай вам бог в чем-то уступить студентам Академии! На этом всё. Дорогу до Министерства, надеюсь, найдете.
Рев нескольких десятков мужских глоток был ему ответом. Студенты любили Ивана Павловича, и он отвечал им взаимностью, наказывая только за дело и защищая перед преподавателями.