Затем, 26 октября 1989 года, чуть более чем через три недели после того, как Буш объявил Ирак дружественным государством, Бейкер позвонил министру сельского хозяйства Клейтону Юттеру с просьбой увеличить кредиты на сельскохозяйственную торговлю для Ирака. В ответ Юттер приказал своему департаменту предоставить правительству Багдада застрахованные торговые кредиты на сумму 1 миллиард долларов. Министерство финансов высказало определенные оговорки против этого, но Юттер проигнорировал их.
Заместитель госсекретаря Лоуренс Иглбергер заверил Казначейство, что деньги были необходимы по «геополитическим причинам»: «Наша способность влиять на поведение Ирака в областях от Ливана до ближневосточного мирного процесса (тонкий намек на Израиль) усиливается благодаря расширению торговли», — сказал Иглбергер.
Однако этого было недостаточно, чтобы успокоить подозрительный и враждебный элемент демократов в Конгрессе, возможно, отреагировавший на разведывательную информацию, полученную из Израиля. В январе 1990 года Конгресс запретил предоставление кредитов Ираку и восьми другим странам, которые, по мнению следователей конгресса, были враждебно настроены по отношению к Соединенным Штатам. Это стало препятствием для реализации основного плана по развязыванию войны против Ирака, который Буш скрывал от Конгресса. 17 января 1990 года он освободил Ирак от запрета конгресса.
Возможно, опасаясь, что вмешательство Конгресса может расстроить военные планы, специалист Госдепартамента Джон Келли направил заместителю госсекретаря по вопросам политики Роберту Кимиту докладную записку, в которой Министерство сельского хозяйства подвергалось критике за его медлительность в предоставлении займов Ираку. Этот февральский инцидент 1990 года имеет большое значение в доказательстве того, что президент стремился завершить снабжение Ирака оружием и технологиями, чтобы сроки войны не отставали от графика.
6 февраля Джеймс Келли, юрист Федерального резервного банка Нью-Йорка, который отвечал за регулирование операций BNL в Соединенных Штатах, написал докладную записку, которая должна была вызвать большую тревогу: запланированная поездка в Италию следователей Федеральной резервной системы по уголовным делам была отложена. BNL сослалась на опасения по поводу итальянской прессы. Поездка в Стамбул была отложена по просьбе генерального прокурора Ричарда Торнбурга.
В служебной записке Келли от февраля 1990 года, в частности, говорилось: «…Ключевой компонент отношений и отказ одобрить кредиты подпитают паранойю Саддама и ускорят его натиск на нас». Если бы мы не знали о планируемой войне против Ирака, последнее заявление показалось бы удивительным. Как США могли продолжать вооружать Хусейна, если боялись, что он «выступит против нас»? По логике вещей, следовало бы прекратить давать кредиты, а не вооружать нацию, которая, по мнению Госдепартамента, может выступить против нас.
Март 1990 года принес несколько удивительных событий. Документы, представленные в федеральный суд в Атланте, показали, что Рейнальдо Петриньяни, посол Италии в Вашингтоне, сказал Торнбургу, что обвинение итальянских чиновников в расследовании BNL было бы «равносильно пощечине для итальянцев». Впоследствии и Петриньяни, и Торнбург отрицали, что этот разговор имел место. Это доказывало одно: глубокую вовлеченность администрации Буша в предоставление миллиардных кредитов Ираку.
В апреле 1990 года Межведомственный комитет Совета национальной безопасности, возглавляемый уже упоминавшимся Робертом Гейтсом, ставшим к этому времени заместителем советника по национальной безопасности, собрался в Белом доме для обсуждения возможного изменения отношения США к Ираку — еще один твист в цикле дипломатии обмана.
В результате еще одного неожиданного поворота событий в том же месяце, которого, по-видимому, не ожидали ни Буш, ни АНБ, Министерство финансов отказалось предоставить Министерству сельского хозяйства кредиты на торговлю сырьевыми товарами на сумму 500 миллионов долларов, отказавшись разрешить их проведение. В мае 1990 года Министерство финансов сообщило, что получило записку от АНБ, в которой говорилось, что Агентство хотело предотвратить отмену сельскохозяйственных кредитов, «поскольку это усугубило бы и без того напряженные внешнеполитические отношения с Ираком».