Тем временем Горбачев приказал опубликовать советские спутниковые снимки, показывающие точную численность войск в Кувейте. Прикрывая Буша, Вашингтон утверждал, что спутниковые снимки были получены от коммерческой спутниковой компании, которая, среди прочего, была продана телеканалу ABC. Передав спутниковые снимки коммерческой компании, СССР сам оказался втянутым в обман. Очевидно, что Министерство обороны и президент лгали американскому народу и теперь были уличены во лжи.
К этому времени председатель Гонсалес задавал неудобные вопросы о возможной причастности администрации Буша к скандалу с BNL. В сентябре 1990 года помощник генерального прокурора по законодательным вопросам написал генеральному прокурору докладную записку, в которой говорилось: «Наша лучшая попытка помешать любому дальнейшему расследованию Банковского комитета Палаты Представителей по кредитам (BNL) — это попросить вас напрямую связаться с председателем Гонсалесом».
26 сентября, через несколько дней после того, как он получил служебную записку, Торнбург позвонил Гонсалесу и велел прекратить расследование дела BNL, поскольку оно связано с вопросами национальной безопасности. Гонсалес резко отказался. Позже Торнбург отрицал, что когда-либо говорил Гонсалесу оставить BNL в покое. Вскоре Гонсалес получил в свое распоряжение докладную записку Госдепартамента от 18 декабря, в которой разоблачалась просьба Торнбурга о «национальной безопасности». В меморандуме также говорилось, что расследование Министерства юстиции в отношении BNL не касалось каких-либо вопросов или проблем национальной безопасности.
Кроме того, РУМО объявило, что его команды в Италии узнали, что филиал BNL в Брешии выдал Ираку кредит на 255 миллионов долларов на покупку наземных мин у итальянского производителя. В день, когда было объявлено о «победе союзников» в войне в Персидском заливе, Министерство юстиции, как и ожидалось, предъявило обвинение виновнику скандала с BNL. Кристофера Дрогула обвинили в незаконном предоставлении Ираку кредита на сумму свыше 5 миллиардов долларов и получении отката в размере до 2,5 миллионов долларов. Мало кто верил, что малоизвестный кредитный инспектор небольшого филиала итальянского государственного банка имел полномочия заключать сделки такого масштаба по собственной инициативе.
С января по апрель 1990 года, по мере того как на администрацию Буша оказывалось все большее давление с требованием объяснить вопиющие аномалии в скандале с BNL, Совет национальной безопасности предпринял шаги по сплочению рядов. 8 апреля Николас Ростоу, главный юрисконсульт СНБ, организовал встречу на высшем уровне, чтобы изучить способы отклонения настоятельных запросов на документацию, поступающих, в частности, от председателя Банковского комитета Палаты представителей Гонсалеса.
На встрече присутствовали К. Бойден Грей, юрисконсульт Буша, Фред Грин, советник АНБ, главный юрисконсульт ЦРУ Элизабет Риндскопф и множество юристов, представляющих министерства сельского хозяйства, обороны, юстиции, казначейства, энергетики и торговли. Ростоу открыл заседание, предупредив, что Конгресс, похоже, намерен изучить отношения администрации Буша с Ираком до войны.
Ростоу сказал адвокатам, что «Совет национальной безопасности обеспечивает координацию реакции администрации на запросы конгресса о предоставлении документов, связанных с Ираком», добавив, что любые запросы конгресса о предоставлении документов должны проверяться на предмет «вопросов привилегий исполнительной власти, национальной безопасности и т. д. Следует изучить альтернативы предоставлению документов». Гонсалес в конце концов была получил эту информацию.
Теперь в политике сдерживания администрации, которая в остальном была прочной, начали появляться трещины. 4 июня 1990 года чиновники Министерства торговли признали, что они удалили информацию из экспортных документов, чтобы скрыть тот факт, что министерство фактически выдало экспортные лицензии на поставки военной техники и технологий в Ирак.
Еще большие трещины начали появляться в июле, когда Стэнли Московиц, представитель ЦРУ в Конгрессе, сообщил, что чиновники BNL в Риме не только были полностью осведомлены о том, что произошло в отделении в Атланте задолго до вынесения обвинительного заключения Дрогулу, но и фактически подписали и одобрили кредиты для Ирака. Это прямо противоречило заявлению посла Петриньяни в Министерстве юстиции о том, что римский офис BNL ничего не знал о займах Ираку, выданных его филиалом в Атланте.
В мае 1992 года произошел еще один неожиданный поворот: генеральный прокурор Уильям Барр написал письмо Гонсалесу, в котором обвинил последнего в нанесении ущерба «интересам национальной безопасности», раскрыв политику администрации в отношении Ирака. Несмотря на серьезное обвинение, Барр ничем не подкрепил свое утверждение. Очевидно, президент был встревожен — ведь ноябрьские выборы были не за горами. Этот момент не ускользнул от внимания Гонсалеса, который назвал обвинение Барра «политически мотивированным».