Парад американского экспедиционного корпуса во Владивостоке, 1918 г.
Мясник из Белого Дома
МИ–6 и ЦРУ по закону не имеют права вмешиваться во внутренние дела или шпионить за своими гражданами, их обязанности ограничены миром за пределами национальных границ. Но за последние три года их права стали очень размытыми. Это должно вызывать серьезную озабоченность, но, к сожалению, никаких позитивных действий для обуздания этого явления не предпринимается. Тайные операции проходят по натянутому канату между дипломатией и обманом, и иногда, когда ходок соскальзывает, результаты могут быть очень неприятными, если последствия нельзя ни замолчать ни отрицать — так, как это было в деле «Иран-Контрас».
Тайные операции требуют, чтобы спецслужба разработало программу для достижения определенного результата за границей. Это часто затрагивает внешнюю политику, которая находится за пределами сферы разведки. Хорошим примером является параноидальное желание президента Джорджа Буша в его желании буквально уничтожить президента Ирака Саддама Хусейна тайными операциями, использующими как экономические, так и военные возможности.
В общей сложности Буш спустил на ветер 40 миллионов долларов в неудачной попытке убить Саддама Хусейна. Были испробованы все уловки, включая отправку вирусов ВИЧ во флаконах для секретирования в штаб-квартиру Революционного командования. В конце концов, Буш, охваченный ненавистью к Хусейну, выпустил 40 крылатых ракет по Багдаду и Басре под самым надуманным предлогом нападения на «заводы по производству ядерного оружия» и объекты ПВО, что было явным абсурдом.
Одна крылатая ракета была намеренно запрограммирована на попадание в отель «Аль-Рашид» в центре Багдада, где проходила конференция глав мусульманских государств. Идея атаки в Аль-Рашиде (ракета отслеживалась российскими спутниками с момента запуска до попадания в район цели) заключалась в том, чтобы убить нескольких мусульманских лидеров, тем самым настроив их страны против Ирака и помогая через ответную реакцию против президента Хусейна свергнуть иракского лидера.
К несчастью для Буша, ракета упала в 20–30 футах от самого здания, разбив двери и окна на трех этажах и убив женщину-администратора. Никто из мусульманских делегатов не пострадал. Слабое и детское оправдание, сделанное Пентагоном и Белым домом, что ракета была «сбита с курса иракскими зенитчиками», было настолько абсурдным, что к нему очень скептически отнеслась даже французская разведка DGSE.
Российские военные, уверенные в данных, предоставленных их спутниками, заявили правительству США, что это объяснение было ложным и что у них есть доказательства. Параноидальное поведение Буша стоило американским налогоплательщикам 40 миллионов долларов, если считать по миллиону за ракету — и не брать в расчет все скрытые затраты. Очевидно, что срочно необходим какой-то механизм для обуздания будущих президентов, которые в свои последние дни пребывания у власти могут попытаться последовать шокирующему примеру, поданному Бушем.
Враги народа
Тайные действия часто могут быть предприняты правительством против собственного народа. Возьмем случай Элджера Хисса и Рокфеллеров. Как заявили нефтяные компании, у них «не было никаких особых обязательств перед Америкой». Это верно в контексте договоренностей, достигнутых с большевиками Дэвидом Рокфеллером и британскими нефтяными компаниями. Соединенные Штаты закончили тем, что продвигали социализм и коммунизм, чтобы вознаградить большевиков за нефтяные концессии, предоставленные Рокфеллеру и Арманду Хаммеру. Конечно, это подтверждало их утверждение о том, что нефтяная промышленность не обязательно лояльна Соединенным Штатам.
Элджер Хисс
В 1936 году Фрэнсис Б. Сейр, зять Вудро Вильсона, пригласил Элджера Хисса на работу в Государственный департамент. КИМО и СМО решили, что Хисс будет им полезен. Он делал то, что ему говорили, независимо от того, было ли это хорошо для Америки или нет. На самом деле, Хисса выбрал Рокфеллер, а не Сейр, но оставался в тени. На тот момент в 1936 году, когда Сейр сделал свой первый шаг, Хисс уже был глубоко вовлечен в шпионаж в пользу СССР, и этот факт был хорошо известен его профессору права в Гарварде.