Несмотря на то что наступательные операции советских войск отчетливо показали всему миру возможность относительно быстрой победы над фашистской Германией при условии выполнения всеми государствами антигитлеровской коалиции своих союзнических обязательств и максимального напряжения сил, вашингтонская конференция наметила, по существу, курс на оборонительные операции. В стратегической линии, принятой Рузвельтом и Черчиллем на 1942 год, Англия и США ограничивали свои задачи главным образом бомбардировками и морской блокадой. Были разработаны также планы десантных операций в Северной Африке, намеченные на весну 1942 года. Этим самым в Вашингтоне было положено начало так называемой «стратегии малых дел», характеризовавшейся постоянными задержками в деле открытия второго фронта.
Не посвященные в политическую подоплеку предложенной Черчиллем стратегии многие профессиональные военные – участники конференции высказывали отрицательное отношение к принятому плану действий. Среди них были американские генералы Эйзенхауэр, Стилуэлл и Арнольд, которым не нравились так называемые «отвлекающие маневры», и в частности запланированная высадка в Северной Африке. Они не видели смысла в высадке в Северной Африке не только потому, что это могло бы привести к нежелательным для союзников военным осложнениям (например, к вступлению Испании в войну на стороне фашистских держав), но и потому, что считали эту операцию совершенно нецелесообразной с военной точки зрения. Генерал Арнольд заявил Рузвельту и Черчиллю, что единственный способ выиграть войну – ударить по наиболее уязвимому для Германии месту, там, где сосредоточена ее мощь, «организовав высадку через Ла-Манш из Англии, используя кратчайшую и самую прямую дорогу на Берлин»[140]. Генерал Эйзенхауэр, комментируя обсуждение вопросов стратегии на вашингтонской конференции, писал 22 января 1942 г.: «Нам необходимо высадиться и воевать в Европе, нам нужно прекратить разбрасывание своих ресурсов по всему свету и, что еще хуже, терять время»[141]. Военные деятели хорошо понимали несостоятельность, с военной точки зрения, стратегической концепции ведения войны в Европе, принятой правительствами Англии и США. Тем не менее по соображениям чисто политического характера эта концепция была принята.
На конференции было принято также важное решение о создании объединенного англо-американского комитета начальников штабов с местопребыванием в Вашингтоне. Задачей объединенного комитета было «вырабатывать и осуществлять под руководством глав соответствующих государств политику и планы, касающиеся стратегии ведения войны, распределения вооружения, определения потребностей вооруженных сил и транспортных потребностей»[142]. Членами объединенного комитета являлись президент США, премьер-министр Великобритании и высшие офицеры трех видов войск США и Англии. Президента США в объединенном комитете постоянно представлял адмирал Леги, английского премьер-министра – фельдмаршал Дилл. В ходе войны было проведено восемь конференций объединенного комитета с участием Рузвельта и Черчилля. В промежутках между конференциями объединенный комитет продолжал свою повседневную работу в Вашингтоне.
Большой спор разгорелся на конференции по вопросу о создании объединенного комитета по распределению боеприпасов и вооружения. Это предложение исходило со стороны английских представителей, которые хотели, чтобы Англия играла самую активную роль в распределении материальных ресурсов Объединенных Наций на нужды войны. Предложение Англии не нашло поддержки со стороны представителей США, которые хорошо понимали, что англичане, обладавшие значительно меньшими, чем США, материальными ресурсами, добивались паритетных с американцами прав. Споры по этому вопросу были завершены компромиссным соглашением, в соответствии с которым комитет делился на две совершенно равнозначные части Первая, возглавляемая Гопкинсом, должна была находиться в Вашингтоне; вторая, во главе с Бивербруком, – в Лондоне. Гопкинс и Бивербрук должны были отчитываться непосредственно перед президентом и премьер-министром. Ведущую роль в этом комитете занял все же Гопкинс, который согласовывал деятельность комитета с объединенным комитетом начальников штабов в Вашингтоне.
Компромисс, однако, не устранил весьма острых англо-американских разногласий по вопросам распределения материальных ресурсов. Являясь главным поставщиком вооружения и других важнейших видов военных материалов, США не хотели уступать в этом деле своего ведущего положения. Англия со своей стороны всячески добивалась, хотя в большей части и безрезультатно, права распределять материалы среди целого ряда государств, находящихся, по ее мнению, в сфере британских интересов.
Рузвельт и Черчилль обменялись мнениями и по другим вопросам, в том числе по французской и германской проблемам. Черчилль поставил на обсуждение вопрос о расчленении Германии. С учетом этих соображений в государственном департаменте вскоре были составлены планы разделения Германии после войны на три, пять или семь отдельных государств и проанализированы возникающие в этой связи политические, экономические и демографические проблемы.
Вашингтонские решения, несомненно, укрепили сотрудничество между Англией и Соединенными Штатами Америки, но они вряд ли способствовали сплочению антигитлеровской коалиции в целом. Нельзя не отметить, что, принимая важные решения, касающиеся хода всей второй мировой войны, правительства Англии и США не согласовывали их с Советским Союзом, несшим основную тяжесть войны против гитлеровской Германии и ее европейских союзников. Создавая объединенный комитет начальников штабов, Рузвельт и Черчилль также не предусмотрели участия в нем, хотя бы в качестве наблюдателя, советского представителя.
Что касается Советского правительства, то оно, как известно, предлагало, чтобы английские и американские войска приняли участие в боях на советско-германском фронте, и выражало согласие на проведение совместной с англичанами десантной операции в Европе. Это говорило о том, что СССР был готов к широкому военному сотрудничеству и являлся сторонником осуществления коалиционной стратегии. Создание англо-американского объединенного комитета начальников штабов не способствовало установлению военного контакта с Советским Союзом, а наоборот, англо-американская стратегия противопоставлялась советской[5].
Решения, принятые на конференции в Вашингтоне по стратегическим вопросам, не внесли изменений в ход военных операций на различных театрах военных действий. Положение союзников в районе Тихого океана продолжало быстро ухудшаться. Японцы по-прежнему наступали по всем направлениям. Во второй половине января они пересекли бирмано-таиландскую границу и, не встречая организованного сопротивления, двинулись к столице Бирмы. Менее чем за пять месяцев боев вся территория Бирмы была занята японскими войсками, которые подошли к границам Индии. К концу января японцам удалось оккупировать Малаккский полуостров и приступить к захвату крупнейшей английской военно-морской базы – Сингапур.
14 февраля Сингапур был блокирован, а на следующий день его гарнизон численностью до 70 тыс. человек капитулировал. В руки японцев попали не только военно-морская база и порт, но и Сингапурский пролив – один из важнейших мировых морских путей.
Одновременно с боями в Малайе Японии удалось захватить в феврале 1942 года индонезийские острова Борнео, Целебес, Бали, Тимор и Суматру. В развернувшихся в конце февраля морских сражениях были полностью уничтожены американский и голландский флоты в Азии.
141
Cline R. The War Department, Washington Command Post; The Operations Division. Wash., 1951, p. 145.
5
Один из руководителей Коммунистической партии Великобритании Галлахер заявил в английском парламенте в январе 1942 года: «Если главной задачей стратегии является война против нацистов, то что же является главной политической задачей? Не теснейший ли контакт с Советским Союзом, значительно больший, чем с Америкой? Я ничего, кроме уважения, не питаю к президенту Соединенных Штатов и к американскому народу, но разве не очевидно, что если политические связи и отношения определяются стратегией, то на первом месте идет Советский Союз, а не Америка. Вы же ставите на первое место Америку. Почему? Потому что это соответствует нашей стратегии? Нет, потому что это находится в соответствии с политическими предубеждениями наших правящих кругов. Америка является капиталистической страной. Капиталистической страной является и Англия» (Parliamentary Debates, House of Commons. Official Report, vol. 337, col. 850).